«Падали, но поднимались»

Выключи своё сознанье,
Я не прошу пониманья.
Сколько мы раз убеждались –
Падали, но поднимались!

Знаешь, никто нам не нужен,
Круг до безумия сужен,
Сколько себе признавались –
Падали, но поднимались!

Всех по углам с расстановкой
Перед нелепой уловкой,
Сколько стеклом разлетались –
Падали, но поднимались!

Может, не будем сдаваться,
Проще уйти, чем остаться.
Мы же всегда оставались –
Падали, но поднимались!
А. Хворостян

Часть II
«Собирая осколки»

У слова «брат мой» золотистый вкус,
У слова «брат мой» терпкий винный запах…
Крадётся кошка-ночь на мягких лапах,
Но между гранями несбывшихся кошмаров
С твоей рукой я ночи не боюсь.
Ниор

Пистолетная очередь разорвала тишину осеннего вечера, эхом далекого грома прокатившись по затерянной в глуши Южной Дакоты автомобильной свалке. Ревущая в наушниках «Металлика» по большей части заглушила тревожные звуки, но человек, как известно, слышит не только ушами, но и всем телом. Особенно, если этот человек, Дин Винчестер, для которого одним из самых ярких воспоминаний детства является поездка за город, где отец учит его стрелять по пивным бутылкам, а грохот выстрелов уже давно стал такой же обыденной вещью, как бормотание телевизора или шум автомобильного двигателя. Правда, это отнюдь не означало, что реакция молодого охотника на неожиданную стрельбу как-то отличалась от реакции любого другого на его месте. «Опасность» кричали все его инстинкты, и если бы не одно обстоятельство, Винчестер-старший уже давно выкатился бы из-под раздолбанной Тойоты, с которой возился последние пару часов, и сейчас нащупывал бы спрятанный в ящике с инструментами пистолет. Собственно, он так и сделал, когда несколько дней назад в первый раз услышал рядом с домом Бобби звуки выстрелов.
С другой стороны, Дин не был бы самим собой, если бы не убедился, что прав в своих предположениях, и дело здесь было отнюдь не в гипотетической угрозе. Старший Винчестер даже не сомневался, откуда доносится эта не затихающая ни на минуту пальба, и кто именно держит в руках пистолет, ведя огонь с таким исступлением, словно впереди маячит, как минимум, стая оборотней. Однако, он все-таки выбрался из-под капота старой развалюхи, и, держа навесу перепачканные в машинном масле ладони, губами выдернул из ушей амбушюры наушников. Разумеется, стреляли опять на маленьком стрельбище позади свалки, и вдобавок из сорок пятого калибра, так любимого семейством Винчестеров… Запас пуль которого, к слову, уже подходил к концу – на мелкого с его ежедневной стрельбой по мишеням никаких боеприпасов не напасешься…
Сэмми, Сэмми, что же ты творишь?!..
Хотя, может, лучше так, чем загонять себя до полусмерти под предлогом восстановления формы, а на самом деле в тщетной попытке убежать от воспоминаний, разъедающих все внутри словно кислота? Вот только в случае Сэма одно другому не мешало! Сначала, не успев не то, что встать на ноги – просто научиться ходить, не сгибаясь пополам и не теряя сознание от слабости, он потребовал, чтобы Дин немедленно забрал его из больницы. И старший Винчестер, уже готовый на стены лезть при виде того, в какую пытку для брата превращаются все эти бесконечные осмотры и процедуры, не нашел в себе сил ему возразить. Дальше – хуже! Едва укрепляющие и тонизирующие отвары, которыми с утра до вечера пичкал Сэма Бобби, начали, наконец, действовать, возвращая мелкому силы и позволяя ранам затянуться, как он словно с цепи сорвался, тренируясь с утра до вечера на импровизированной полосе препятствий, устроенной Сингером для братьев Винчестеров, когда те еще были детьми.
Не то чтобы Дин не понимал, почему Сэм это делает. Он и сам временами присоединялся к брату на спортивной площадке, занимаясь до полного изнеможения, доводя организм до предела и заходя за него – все, что угодно лишь бы хоть ненадолго избавиться от невыносимых мыслей, отравлявших каждый его вздох и бетонной плитой давивших на сердце. В свете всего случившегося даже смерть отца и его последние слова, два месяца кричавшие в голове Дина каждый божий день, как будто поблекли, отошли на второй план. Сейчас отцовский приказ казался ему не просто нелепой ошибкой – форменной глупостью! Ну какую, ко всем чертям, угрозу может представлять собой Сэм?! Да обладай мелкий какими-то жуткими сверхъестественными силами, способными превратить его в убийцу, или чего там опасался отец, разве он позволил бы сотворить с собой такое?..
Черт, если бы хоть последнее Сэмово видение оказалось немного посодержательней!.. Или его старший брат не был бы таким самоуверенным кретином, которому, как еще семнадцать лет назад выяснилось, нельзя даже котенка доверить, не то что ребенка. И какая разница, что Сэму уже не пять, а двадцать три? Он навсегда останется для Дина маленьким братишкой, которого нужно беречь и защищать… Если, конечно, после истории с близнецами Сэм вообще когда-нибудь доверит ему прикрывать свою спину! И если Дин сам наберется для этого духу – пока что он даже помыслить не мог, чтобы снова взять брата с собой на охоту…
Вытерев руки ветошью, старший Винчестер забрал из ящика собственный пистолет и, погасив в гараже свет, направился к дому. Вообще-то повсюду таскать с собой оружие не было никакой необходимости – убежище Бобби все еще оставалось относительно спокойной гаванью, да и Винчестеров сейчас никто вроде Мэг или Желтоглазого не преследовал. Но после всего случившегося шесть недель назад Дин считал, что у него есть право побыть немного параноиком. Проклятье, да поначалу – сразу после того, как Сэма выписали из больницы – он начинал паниковать, стоило лишь брату пропасть из поля его зрения больше, чем на пару минут! Когда мелкий в первый раз заперся в ванной почти на час, старший Винчестер извелся до такой степени, что под конец едва не вышиб дверь, успев навоображать себе черт знает что.
Вообще-то Сэм вел себя более-менее адекватно – по крайней мере, для человека, прошедшего через ад кромешный, но это отнюдь не означало, что он не сорвется в момент слабости и не сотворит какую-нибудь глупость. Дин даже представить боялся, каково ему сейчас, особенно, после на редкость познавательной беседы с психологом, может, и заботившемся о душевном состоянии своих пациентов, но уж никак не их родственников. Процент попыток суицида среди жертв изнасилования намертво впечатался Винчестеру-старшему в голову, и, хотя он твердо верил, что пережитый кошмар не сломает Сэма, что брат справится с этим рано или поздно… нет, они справятся, в конце концов, разве не мелкий всегда говорил, что вместе они преодолеют все, что угодно… Так вот, несмотря на все это Дин еще слишком хорошо помнил, что даже при всем желании одолеть своих внутренних демонов, иногда боль от их когтей, полосующих душу в клочья, становится просто невыносимой, и ладно, если дело тогда обходится пробуждением достойной берсерка жажды крови или насквозь пробитым багажником Импалы!
Но ведь было и другое – предательское, пусть и мимолетное, но совершенно явное облегчение, когда ледяные воды подземного озера, где обитала ундина, сомкнулись над его головой. Дин так устал от этой жизни, все больше похожей на затянувшуюся агонию, что на какой-то миг уход в иной мир и впрямь показался ему избавлением. Конечно, он не искал смерти сознательно, Боже упаси, это была всего лишь короткая слабость, приступ малодушия, недостойный фамилии Винчестер, и, придя в себя, Дин потом долго проклинал себя за подобную трусость. Однако это было, а значит, никто не может ручаться, что то же самое не случится с Сэмом, ведь он-то, в отличие от старшего брата, слишком уж часто идет на поводу у своих эмоций… Собственно, это было одной из множества причин, по которым Дин до сих пор не заговаривал с братом о возвращении к работе, несмотря на то, что Сэм почти вернул себе прежнюю форму. Не хотел вводить его в искушение…
Впрочем, мелкий и сам избегал любых упоминаний об охоте, хотя сидел в Интернете и корпел над пыльными фолиантами в поисках любой информации о Желтоглазом точно так же, как и в прошлый раз, когда Винчестеры почти месяц жили у Бобби.
И, к слову, сейчас по сведениям старшего брата он должен был заниматься именно этим, а не переводить пули на заднем дворе, расстреливая мешки с песком!
Войдя в дом, охотник обнаружил там Сингера, в одиночестве склонившегося над древней рукописью, привезенной ему сегодня днем каким-то охотником. Сам Дин появление коллеги благополучно проспал, и, хотя, по словам Бобби, все прошло гладко, он до сих пор бесился, что его никто не разбудил. Может, этот Кубрик и неплохой парень, но вот Сэм после его визита нервничал заметно сильнее, так что теперь Винчестер-старший привычно ел себя поедом за то, что его опять не было рядом с братом в нужный момент. Очевидно, неожиданное вторжение чужака в их маленький безопасный мирок окончательно вывело и так задерганного донельзя Сэма из равновесия. Иначе даже он не стал бы почем зря палить по мишеням, когда на улице уже не видно ни зги.
– Я думал, Сэм собирался заняться переводом вместе с тобой, – обронил Дин, проходя мимо Сингера на кухню, чтобы умыться. В голосе против воли прозвучали обвиняющие нотки, но он уже не единожды извинялся перед Бобби, даже как-то заранее просил прощения, поскольку знал, что срывается на нем далеко не в последний раз.
– Он и занимался, – записав что-то в блокнот, старый охотник со вздохом отодвинул от себя раскрытую на середине книгу. – Но когда выяснилось, что демон с желтыми глазами в тексте лишь мельком упоминается, и ничего такого, чего бы мы о нем не знали, здесь не найти, твой брат опять сбежал… Дин, ты же понимаешь, что так продолжаться больше не может? – крикнул он вслед скрывшемуся на кухне парню. – Я знаю, ему очень тяжело, и ничего удивительного, что Сэм все время ищет уединения. Но если он будет и дальше прятаться по углам и жалеть себя, это действительно разрушит его… Вас обоих!
Да уж, уединения… Дин вспомнил, как в первые дни после возвращения из больницы, несмотря на все возмущения Сэма, он старался не спускать с него глаз. Не то чтобы Винчестер-старший, и правда, всерьез опасался, что мелкий что-нибудь с собой сделает – скорее, это была его собственная фобия, потребность постоянно видеть младшего брата, знать, что с ним все в порядке… насколько это вообще возможно, после того кошмара, через который он прошел! Иногда Дин даже под дверью караулил словно сторожевой пес, и, в результате, братья не на шутку поссорились. Сэм абсолютно не горел желанием с ним общаться, вернее, он вообще избегал компании Дина, предпочитая проводить время в одиночестве за книгами, а потом и на тренировочной площадке. Старший Винчестер не винил его, понимая, что брату сейчас физически трудно находиться рядом с другими людьми. Достаточно было посмотреть, как он шарахается от случайных прикосновений Бобби или как сидит подолгу в одной и той же позе, мелко дрожа и глядя в никуда совершенно больными  глазами, когда думает, что его никто не видит.
– Да знаю я все… – простонал Дин, пытаясь ледяной водой отмыть с лица масленые пятна. – Просто дай ему немного времени, Бобби! Еще и полутора месяцев не прошло, Сэм даже физически не до конца оклемался… Кстати, он хоть куртку одел? – внезапно забеспокоился Винчестер-старший, почувствовав, что от форточки рядом с раковиной ощутимо сквозит. Ночи уже стали по-осеннему холодными, а с мелкого вполне сталось бы выскочить на улицу в одной футболке. Ладно, когда на пробежку, но ведь от прицельной стрельбы по мишеням сильно не согреешься. 
– Не знаю, – откликнулся Бобби, снова зашуршав страницами книги, – мне Сэм сказал, что пойдет спать.
Молодой охотник нахмурился, заглядывая в комнату с полотенцем в руках:
– Без меня? И ты поверил?!
– Нет, конечно, но я решил, что он просто хочет отдохнуть. Судя по тому, как Сэм тер переносицу и виски, у него зверски болела голова.
Дин вцепился рукой в косяк, чувствуя, как внутри у него все обрывается. Симптомы были вполне характерные. Только не очередное предчувствие! Если что-то и доконает сейчас брата, так это болезненное, затягивающее словно омут видение чьей-нибудь смерти. И потом, они не готовы пока вернуться к охоте… Тем более к ЭТОЙ охоте, потому что сам Желтоглазый или просто еще один экстрасенс, Винчестерам в любом случае придется расплачиваться за нее слишком дорого. Каждое предвидение Сэма так или иначе бросало души братьев под нож, вскрывая старые раны или нанося новые, а в последний раз и вовсе чуть не уничтожило их обоих... Господи, неужели мелкому мало досталось?! При мысли, что сейчас любое проявление способностей Сэма будет бить по нему вдвойне, заставляя снова и снова вспоминать пережитый ужас, Дин с трудом удержался, чтобы со всех ног не броситься на стрельбище к брату.
И все равно конец фразы, которую Бобби начал, когда Винчестер только отлепился от кухонного косяка, настиг его уже у самого выхода:
– Не волнуйся, я не думаю, что это было видение…
Дин застыл в дверях, стараясь убедить себя, что повода для паники нет. Он не знал, откуда старый охотник узнал о способностях его брата, но если на свете и существовал человек, которому Винчестеры могли доверить этот секрет, то это был Бобби Сингер… Может, и Сэм думал так же? Хотя он даже отцу, помнится, не слишком рвался рассказывать о своей ненормальности... С другой стороны, жизненные принципы Джона Винчестера не сильно отличались от тех, что пропагандировал Гордон, и которыми по большей части жил сам Дин – до тех пор, пока речь не заходила о его брате. А вот Бобби… ну, наверно, можно было сказать, что он, как и Сэм, видит те самые «оттенки серого».
– Тебе Сэм рассказал о видениях? – осторожно уточнил молодой охотник, поворачиваясь к Сингеру достаточно медленно, чтобы придать лицу более-менее нейтральное выражение.
Тот если и заметил, как плечи Дина окаменели на пару мгновений от его предыдущей фразы, то виду не подал:
– Только о мигренях, которые их сопровождают. Как раз сегодня утром, пока ты спал. Что же касается самих видений… – нахмурившись, Бобби замолчал на несколько секунд, то ли раздумывая о чем, говорить младшему охотнику, а о чем нет, то ли просто подбирая слова. – Полагаю, до недавнего времени Джон не слишком торопился посвящать вас с Сэмом в свои поиски существа, убившего Мэри?
– Да, но зато, как выяснилось, он охотно делился информацией со всеми остальными, – не без горечи ответил Вичестер-старший, возвращаясь в комнату и присаживаясь на край стола. – Даже Эллен была в курсе, что папа близок к решению, в то время как мы с Сэмом почти год не знали, жив ли он вообще… – голос Дина невольно дрогнул, и он отвернулся, чувствуя, что сейчас по его лицу можно читать, как в открытой книге. – Черт, да не наткнись Сэм на заметку о смерти Дэниэла Элкинза, мы папу вообще больше никогда не увидели бы! В одиночку его или те вампиры загрызли бы, или Желтоглазый прикончил, не видя смысла превращать в приманку… – мысль о том, что все могло быть и наоборот, что не участвуй они с Сэмом в этой охоте, карты легли бы иначе, и, возможно, отец был бы сейчас жив, ядовитой иголкой кольнула сердце, но на сей раз Дин не позволил себе погрузиться в пучину самообвинений. Сейчас его гораздо больше интересовало, откуда все-таки Бобби знает о видениях Сэма.
– Джон пытался защитить вас с братом. Хотя, признаю, его методы всегда вызывали у меня большие сомнения, – вытащив из ящика стола маленькую серебряную фляжку, Сингер отхлебнул из нее пару глотков и протянул младшему охотнику. – Собственно, именно из-за них мы с твоим отцом и поругались в последний раз.
– Это когда ты наставил на него дробовик? – хмыкнул Дин, в свою очередь прикладываясь к горлышку. – Помнится, я застал самый конец баталии и тоже едва не попал под раздачу… Кстати, папа так и не рассказал мне, из-за чего тогда разгорелся весь сыр-бор.
– Не считая того факта, что мы оба были слегка навеселе? – Бобби отсалютовал Винчестеру возвращенной фляжкой. – Сам знаешь, Джон подшофе становился на редкость меланхоличным, но если уж кому-то удавалось вывести его из себя, он мог такого наговорить под горячую руку… Я тогда тоже был вне себя из-за его выходки, вот и завертелось.
– И что он такого выкинул?
– Уничтожил все материалы, которые я собрал о Желтоглазом демоне за эти годы, в том числе пару совершенно уникальных книг. На самом деле, конкретной информации я нашел очень немного, но там были действительно ценные рукописи, плюс столько лет кропотливой работы псу под хвост… Согласись, у меня были основания на него разозлиться!
– Не спорю, – Дин потер пальцем уголок глаза, пытаясь сообразить, какая муха укусила отца, если он так поступил со своим лучшим другом. – Но с чего бы папе делать это?
Сингер снова помедлил с ответом, слегка хмурясь, но на этот раз было видно, что он просто вспоминает. На мгновение в глазах старого охотника мелькнула затаенная боль – что-то очень похожее на чувство вины, и Дину внезапно вспомнился Сэм, который до сих пор не мог простить себе, что искал ссоры с отцом даже при их последней встрече. А ведь Бобби так и не успел помириться с Джоном и теперь, наверно, корил себя за то, что не зашел тогда в больницу, просто передав с Сэмом приглашение в свой дом и оставив тем самым следующий шаг к примирению за старшим Винчестером. Но у того уже не было шанса поговорить со старым другом.
– Думаю, твой отец выяснил что-то, всерьез его напугавшее… нечто, о чем я, по его мнению, не должен был узнать... – Сингер поднял на Дина напряженный, но при этом ничуть не обиженный, можно даже сказать понимающий, взгляд. – Сначала он заявил мне, что ему больше не нужна моя помощь в поисках демона. И это когда Желтоглазый впервые за двадцать с лишним лет вышел из укрытия! – Бобби покачал головой со смесью печали и досады на лице, но было видно, что он уже давно ни в чем не винит Джона. – Так вышло, что после Аризоны, где мы, наконец, напали на его след, я был вынужден разобраться с одним незаконченным делом, вроде как отдать старый долг, и твой отец продолжил охоту без меня. Тогда-то он и наткнулся на какую-то информацию, позволившую ему свести все концы воедино… Но, видимо, она оказалась слишком личной и слишком опасной, чтобы доверить ее кому-то постороннему.
Дин стиснул зубы, начиная понимать, куда клонит Сингер. Постороннему?.. А как насчет собственных детей?! Даже перед смертью, прекрасно понимая, какую непосильную ношу он взваливает на плечи старшего сына своими последними словами, Джон как обычно не потрудился объяснить ему, что все это значит. Дин еще мог понять, почему отец молчал раньше. Проклятье, да он предпочел бы, чтобы тот вообще никогда не раскрывал рта, лишь бы избавиться от этого гнетущего чувства, как будто лишающего окружающий мир вкуса, цвета и запаха и вот уже четыре месяца не дающего ему вздохнуть полной грудью!
Но отец знал, что умрет – теперь это было очевидно – знал, что оставит своих сыновей один на один с угрозой, исходящей от Желтоглазого демона, и все равно ничего им не рассказал. Добро еще Сэму – Дину и самому казалось, что лучше откусить себе язык, чем обрушить такое на младшего брата, хотя нести этот груз в одиночку с каждым днем становилось все труднее. Однако, если уж отец все-таки счел нужным заговорить об этом, то какого черта он ни слова не сказал о причинах, заставивших его приказать одному своему сыну убить другого?!
До истории с вампирами Дин ни разу всерьез не возражал отцу, молча выполняя его распоряжения и утешаясь той самой фразой, с помощью которой когда-то пытался донести до брата мотивы своих поступков: «Нет времени на споры, нет места ошибкам». Но, в конце концов, всему же есть предел! Если тот же Сэм после смерти отца начал заметно идеализировать его образ, то Дину она, наоборот, в каком-то смысле открыла глаза. Чувство вины, боль, обида и злость возымели неожиданный эффект – старший Винчестер внезапно понял, что из непогрешимого, непререкаемого авторитета, казавшегося ему к тому же каким-то сверхчеловеком, отец превратился в самого обычного парня со своими недостатками и, будь оно все проклято, своими слабостями. 
Потому что, глядя, как Сэм угасает на больничной койке, и перебирая в руках за каким-то чертом сохраненный блокнот Сью-Энн, в котором, к сожалению ни слова не говорилось о возможности обменять у Жнеца свою жизнь, Дин внезапно понял, что только чистой воды эгоизм может заставить человека пожертвовать собой ради другого… только страх остаться одному и понимание, что жить без того, кого любишь, ты все равно не сможешь! Наверно, он не имел права винить отца за то, что готов был совершить сам. Но вопреки любым доводам рассудка все равно винил… Быть понимающим, послушным и всепрощающим у Винчестера-старшего почему-то больше никак не получалось.
– Нам папа тоже так ничего и не рассказывал, – произнес, наконец, Дин, искренне надеясь, что обмануть Бобби, после того, как он несколько недель лгал в глаза брату, будет не слишком трудно. Насколько бы молодой охотник ни доверял Сингеру, то, что сказал ему отец о Сэме, действительно, было не той проблемой, которую можно обсуждать с другими людьми. – Ни год назад, ни даже потом, когда мы поехали за демоном в Салвэйшн… – Винчестер нервно взъерошил волосы, не уверенный, что его слова прозвучали достаточно убедительно, и поспешил перевести разговор на другую тему: – Выходит, про Сэма ты уже сам вычислил?
Бобби кивнул, продолжая машинально крутить в пальцах пустую фляжку из-под виски:
– Мне понадобилось некоторое время, чтобы догадаться, что к чему, тем более Джон и в самом деле постарался отбить у меня всякое желание ему помогать. Но когда я немного остыл и попытался трезво проанализировать нашу ссору, мне стало ясно, что только одна вещь на свете могла заставить твоего отца так себя вести – страх за тебя или Сэма. Желание вас защитить порой толкало его на жестокие, а порой и совершенно безумные поступки… – Дин угрюмо кивнул, гадая, говорит ли сейчас Сингер о том, что сделал отец, чтобы вытащить старшего сына с того света, или же о его обычной манере поведения, из-за которой Сэм в свое время сбежал в Стэнфорд. – В любом случае, поговорить с Джоном по душам мне так и не удалось, – продолжал тем временем Бобби, – как ты знаешь, через пару месяцев ваш отец исчез. Конечно, я не сомневался, что он незаметно приглядывает за тобой и твоим братом, но когда девушка Сэма погибла точно так же, как ваша мама, я решил, что на всякий случай мне тоже не стоит выпускать вас из виду… Не то чтобы я следил за вами, – хмыкнул Сингер, заметив, как неуловимо изменился взгляд его собеседника. – Скорее, просто прислушивался к тому, что болтают другие охотники. Новости среди нашей братии разносятся быстро, и о том, что сыновья Джона Винчестера с успехом продолжили семейное дело, трепали языком немало…
Дин снова молча кивнул. О слухах, курсирующих о них среди коллег, он уже слышал от Гордона, как и том, что охотники далеко не такие одиночки по натуре, как ему всегда казалось. Интересно, о чем еще отец «забыл» рассказать им с Сэмом? Создавалось впечатление, что секретов у Джона Винчестера было больше, чем блох у собаки…
Мысль оборвалась, когда до Дина внезапно дошло, что может иметь ввиду Сингер:
– Бобби, ты хочешь сказать, что есть еще охотники, которым известно про Сэма?!!! – опасным голосом спросил старший Винчестер, отчаянно стараясь не сорваться на крик. Злость и страх мгновенно закипели в нем адским варевом, и нескончаемая нервотрепка последних недель отнюдь не способствовала сохранению самообладания.
– Нет, насколько я знаю, – поспешил успокоить парня Бобби. – Просто когда я услышал о вашем деле в Сэгиноу, Мичаган, или, вернее, об отсутствии такового на первый взгляд, поскольку случившееся с Миллерами выглядело обычной бытовой драмой, эта фамилия мне кое-что напомнила, – старый охотник откинулся на спинку стула, задумчиво похлопывая рукой по странице книги, которую переводил перед приходом Дина. – Ты знаешь, Джон искал существо, убившее вашу маму, двадцать с лишним лет назад, но за все это время у него не было ни единой реальной зацепки. Тем не менее кое-что интересное он все-таки нашел – другие семьи вроде вашей, каждая из которых в 1983 году пострадала от пожара, начавшегося в детской в ночь, когда ребенку исполнилось шесть месяцев. Твой отец следил за ними долгие годы, но ничего сверхъестественного с этими людьми не происходило, поэтому я не слишком интересовался, кто они и где живут. Конечно, у меня были данные на них, но Джон потом уничтожил все вместе с другими записями. Однако, имя Макса Миллера показалось мне знакомым, так что я решил копнуть биографию этого милого семейства чуток поглубже.
– И обнаружил, что мать Макса умерла при пожаре точно так же, как наша с Сэмом.
– Именно. Тогда я поехал в Сэгиноу и слегка надавил на его мачеху. Стоило упомянуть ваши имена, потом проявить немного участия, и она запела соловьем. Видимо, бедняжке было трудно держать такое в себе.
Старший Винчестер не сдержал ухмылки, заметив, как на лице Бобби появилось весьма характерное выражение, свойственное мужчинам любого возраста без исключения:
– Старина, похоже, у тебя еще остался порох в пороховницах!
Прежде чем ответить, Сингер наградил младшего охотника снисходительным взглядом:
– Дин, тебе напомнить, кто тебя учил, как правильно обращаться с женщинами? Правда, должен признать, ученик заметно превзошел учителя.
– Это потому что я такой красавчик! – осклабился Винчестер, чувствуя, как недавнее напряжение понемногу оставляет его. – Значит, о предчувствиях Сэма тебе рассказала миссис Миллер? А мы-то думали, она была тогда без сознания. Вот стерва!
– Что я могу сказать? – понимающе усмехнулся Бобби. – Женщины… они прекрасны, но подчастую коварны и жестоки. К счастью, если знаешь, на какие кнопки надавить, проблем можно избежать.
– Вот именно об этом я уже много лет твержу Сэму… Черт! – Дин снова помрачнел, вспомнив о своей недавней катастрофической попытке привычно подначить мелкого на тему его отношений с противоположным полом. У брата при этом сделалось такое лицо, что Винчестер-старший искренне пожалел, что человек не может убить себя просто усилием мысли. Ему в тот момент хотелось этого, как никогда в жизни.
– Кстати, о Сэме… Пошел бы ты, позвал его в дом, – Бобби поднялся из-за стола и направился на кухню; спустя пару секунд оттуда послышался щелчок зажигалки и шум газовой плиты. – Ему пора пить отвар, и потом, если он действительно выперся на улицу без куртки… Сам знаешь, Дин, может, твой брат и в состоянии уже пробежать стометровку за прежнее время, но его иммунная система еще далеко не полностью восстановилась. Простуда – это последнее, что Сэму сейчас нужно.
Встрепенувшись, Дин вдруг понял, что уже давно не слышит грохота выстрелов. Похоже, мелкий просто сидит там, предаваясь своим невеселым мыслям, и мерзнет. Потому что его ветровка по-прежнему висит на крючке у двери, а достать из сумки другую куртку он наверняка не позаботился. Нет, ну что за наплевательское к себе отношение? Как ребенок, ей Богу…
Он не ошибся – Сэм, действительно, сидел, сжавшись в комок, на перевернутом деревянном ящике, и, подойдя поближе, Винчестер-старший скорее почувствовал, чем увидел, что брата бьет мелкая лихорадочная дрожь. И вряд ли здесь дело было только в холоде, хотя Дин, тоже выскочивший из дома в одной футболке, уже в полной мере успел ощутить на себе всю прелесть промозглой осенней ночи. Заготовленная воспитательная речь комом встала у него в горле, когда Сэм, заслышав тихие шаги старшего брата, резко вскинул голову, и на бледных щеках в призрачном лунном свете отчетливо блеснули дорожки слез. Не считая ночных кошмаров, за этот месяц Дин всего дважды видел, как он плачет – в больнице, сразу после того, младший очнулся, и недели три назад, когда они в очередной раз поругались. И это Сэмми, у которого глаза вечно были на мокром месте по поводу и без повода! Черт-черт-черт… Паршивый из тебя брат, Дин Винчестер, если ты только сейчас сообразил, зачем мелкий все время прячется!
А Сэм, выходит, просто титанические усилия прилагает, чтобы не дать ему увидеть свою слабость. Раньше он от брата никогда так не закрывался, даже после смерти Джессики… Дин тяжело сглотнул, в который раз за последний месяц на своей шкуре ощутив, каково это, когда самый близкий человек отталкивает тебя, не разрешая себе помочь. Нет, с одной стороны, случившееся сблизило их, причем так, что расскажи ему кто об этом еще несколько недель назад, Винчестер-старший решил бы, что бедняга обсмотрелся бразильских сериалов, и послал его куда подальше. С другой же, братья за весь прошлый год столько не цапались, сколько в этот месяц, и начинались все их ссоры, как правило, или из-за излишне навязчивой заботы Дина, или из-за его неуклюжих попыток вызвать мелкого на откровенность.
Не то чтобы старший Винчестер всерьез думал, что эти разговоры смогут как-то уменьшить боль, выпавшую на долю Сэма. И он ни капли не лукавил тогда на шоссе, говоря, что на самом деле никакими словами не исцелить настоящие душевные раны. Черт, именно поэтому для него лучшим способом иметь дело с проблемами было просто притворяться, будто ничего не случилось… Для него – но не для Сэма!
При всех своих сомнениях, при всей идиосинкразии серьезных и откровенных разговоров Дин прекрасно понимал, что на сей раз одного его присутствия и молчаливой поддержки может оказаться недостаточно. Неосознанно подражая старшему брату, Сэм мог не заговаривать о том, что его мучает очень и очень долго, и порой Дину приходилось самому вызывать мелкого на откровенность, напоминая себе, что Сэм – другой, что винчестерское нежелание обсуждать своих внутренних демонов для него всего лишь ставшая привычкой попытка подстроится под отца и брата. Если Дин, игнорируя свою боль, постепенно учился с ней жить и, в конце концов, как-то смирялся со случившимся, то для Сэма любые попытки держать все в себе, справляясь с ситуацией самостоятельно, как правило, заканчивались далеко не лучшим образом. Старший Винчестер еще слишком хорошо помнил, в каком состоянии был его брат после смерти Джессики. Если бы не эта история с Кровавой Мэри, послужившая своеобразным катарсисом, кошмары Сэма рано или поздно довели бы его до нервного срыва.
Но что можно сделать сейчас, чтобы привести брата хотя бы в подобие нормы, Дин решительно не представлял. Он видел, что Сэм отчаянно пытается справиться со своими воспоминаниями, но пока младший по десять раз за ночь просыпается, задыхаясь от рыданий, прогресса, определенно, ожидать не приходится. Пережитые им ужас, беспомощность и боль просто так не забудешь… А он, Дин, ничем не может помочь брату! Разве что держать до утра за руку, отгоняя хотя бы часть кошмаров, а если не выйдет, прижимать потом к себе, дожидаясь пока не утихнет дрожь и не высохнут слезы…
Ну и надоедать достойной квохчущей наседки заботой, конечно! Она, может, и действует на Сэма, как красная тряпка на быка, но на самом-то деле необходима ему сейчас как воздух.

*   *   *
– Пойдем в дом, Сэмми, пока ты в сосульку не превратился.
В голосе Дина послышалась такая безнадежная усталость, что Сэм снова ощутил мимолетный укол совести за то, как вел себя с ним весь этот месяц. Он прекрасно понимал, что причиняет брату боль, раз за разом отталкивая его, а то и вовсе срываясь на грубость, но как ни старался, ничего поделать с собой не мог. И если со вспышками раздражения, наверно, неизбежными, когда нервы постоянно натянуты, как струны, еще можно было как-то бороться, то любые разговоры с Дином, пусть и касавшиеся поначалу обычных бытовых мелочей, буквально через пару фраз, явно или подспудно, все равно скатывались к теме, о которой Сэм не в состоянии был даже думать, чтобы в глазах при этом не закипели злые слезы. А уж обсуждать то, что произошло с братом… Боже, да ему было проще говорить об этом с психологом, от первого и, к счастью, последнего визита которого младшему Винчестеру все-таки не удалось отвертеться! Хотя какой там разговор, если он так и не ответил ни на один вопрос врача, лишь неохотно кивая или, наоборот, качая головой, когда тот высказывал какие-то предположения о том, что может чувствовать сейчас его пациент. Что бы этот мозгоправ вообще понимал…
Другое дело – Дин! Рядом с ним точно так же, как наедине с самим собой, сил притворяться, цепляясь за жалкие ошметки гордости, уже не оставалось, и это было хуже всего, потому что впервые в жизни Сэм стыдился перед братом собственной слабости. Проклятый посттравматический синдром оказался для него двойной пыткой. Помимо боли, которую приносили сами воспоминания, с садистской регулярностью мелькавшие перед глазами, словно цветные слайды, это было по-настоящему мучительно – чувствовать себя таким жалким, сломленным, не способным справиться не то что со своим главным кошмаром, оживающим, стоило только закрыть глаза, но и с кучей других, совершенно безосновательных, но от этого не менее реальных страхов.
Сэм не хотел больше вздрагивать от громких звуков и непроизвольно съеживаться, словно ожидая удара, когда Бобби неосмотрительно вторгается в его личное пространство (дотрагиваться до него уже наученный горьким опытом Сингер давно перестал)… Черт, он хотел почувствовать себя, наконец, чистым, потому что ни горячий до кипятка душ, ни ванна с дезинфицирующим мылом, ни даже жесткая губка, порой стирающая кожу в кровь, не избавляли его от ощущения грязи, облепившей тело мерзкой липкой пленкой и намертво впитавшейся в поры. Последнее сводило с ума едва ли не сильнее самих воспоминаний о пережитом насилии!
Конечно, Дин это видел и понимал, но далеко не все, и Сэм был готов в лепешку расшибиться, лишь бы брат не узнал до какой степени ему на самом деле паршиво. Провидение в кои-то веки сжалилось и уберегло его от самого худшего сейчас унижения – жалости Дина. И хотя младшего Винчестера одинаково ранили и мучительное сострадание брата, и его неуклюжие попытки сделать вид, будто ничего не произошло, в глубине души Сэм боялся, что Дин все-таки увидит, в какую размазню он превратился и тогда… Черт, он сам не знал, что тогда! Конечно, брат не отвернется от него, не перестанет заботиться и защищать. Но если вместо того, чтобы сходить с ума от беспокойства и чувства вины, что, в принципе, бывало всякий раз, когда младшего серьезно ранили, Дин начнет его жалеть… Как те люди в больнице, относившиеся к Сэму, словно к инвалиду, сочувственно шепчущиеся за его спиной и чуть что отводившие полные неловкости взгляды. Такое обращение унижало, лишало элементарного достоинства, заставляя действительно чувствовать себя изнасилованным, и если однажды в глазах Дина при виде того, в какое жалкое подобие самого себя превратился его брат, появится хотя бы тень подобных чувств… Вот этого Сэм точно не перенесет!
Младший Винчестер вздохнул, задумываясь, насколько пребывание в клинике усугубило его теперешнее состояние. Иногда Сэму казалось, что если он каким-то чудом не рехнулся, когда его… в общем, там, в доме на озере, то это точно должно было случиться во время так называемого лечения, которое и телу-то не слишком помогло, а уж для травмированной психики и вовсе чуть не стало последней каплей. Дин должен был забрать брата из больницы сразу же, как только тот очнулся, а не тянуть несколько дней, пока Сэм не дошел до такого состояния, что у него не осталось уже никаких сил сдерживать истерику, на грани которой он балансировал с самого пробуждения.
Хотя, может, он сам виноват, что не настоял тогда? Следовало бы догадаться, что на Дина, тоже не отошедшего еще от шока, подействует только прямой ультиматум: или ты увозишь меня отсюда, или я ухожу своим ходом. С последним, правда, на тот момент были большие проблемы, потому что у Сэма до сих пор кружилась от слабости голова, а каждый шаг отдавался изнутри жгучей, постыдной болью. Но Дин, видимо, вспомнил, как сам однажды сбежал из больницы, хотя, по идее, и с койки-то встать был не в состоянии, а Сэм, если в чем и походил на него, так это в поистине ослином упрямстве. Так что Дин отбрехался от медперсонала, заявив, что перевозит брата в частную клинику, а сам забрал его в дом Бобби. Здесь младший Винчестер, по крайней мере, не чувствовал себя узником, ежесекундно ожидающим пытки, потому что именно в нее для него превратились визиты врачей и медсестер…
С головой погрузившись в свои терзания, Сэм, как это часто бывало в последнее время, впал в какое-то подобие транса, совершенно не замечая, что Дин все еще стоит рядом и даже что-то говорит:
–…ты меня слышишь вообще? – брат склонился к нему, тихонько помахав перед лицом рукой, но глупых шуточек на тему женского белья и прочей ерунды, неизменно сыплющихся с языка Дина, стоило только Сэму на что-нибудь отвлечься от его драгоценной персоны, на сей раз не последовало. Наоборот, в зеленых глазах все сильнее разгорался уже ставший привычным за этот месяц коктейль беспокойства, беспомощности и чувства вины. – Сэмми, ты в по… Черт!
Оборвав себя на полуслове, Дин с досадой взъерошил волосы. Кажется, недавнее внушение, когда Сэм почти дословно вернул старшему брату его фразу: «Следующему, кто спросит, в порядке ли я, я врежу», все-таки возымело свое действие. И хотя уж кто-кто, а Винчестер-младший слишком хорошо знал, как ранят такие слова, Дин после этого, по крайней мере, заставил себя слегка сбавить обороты, пусть и продолжал носиться с братом, словно с тухлым яйцом. Сэм понимал, что ведет себя, как эгоистичная сволочь, принимая заботу Дина, когда ему это удобно, и почти грубо отталкивая брата, едва на него накатывало. Но если единственное твое желание забиться куда-нибудь в уголок и дать волю слезам, потому что делать хорошую мину при плохой игре нет уже никаких сил, тебя уже как-то не шибко волнует, чьи чувства ты можешь при этом задеть!
Иногда Сэм, правда, задумывался, а не было ли его поведение, на самом деле, подсознательным желанием причинить Дину боль… заставить страдать, отомстить брату за то, что не пришел, не спас его… не оказался рядом, когда был так нужен, хотя обещал и отцу, и самому Сэму, что позаботится о нем, защитит от любой напасти… И не защитил…
От подобных мыслей на душе становилось совсем мерзко. Повесить всех собак на Дина было бы, наверно, легче всего, но как, черт побери, он мог это сделать, если лучше кого бы то ни было знал, что брат ни в чем не виноват. Он пришел за Сэмом так быстро, как только мог, а что вообще позволил его схватить… Ну так младший Винчестер не понаслышке был знаком с действием феромонов, а меткая фраза суккуба о «зеленоглазом красавчике штучной работы», которого она обрабатывала у барной стойки, накрепко засела в памяти. У братьев не было против этих тварей ни единого шанса…
Нет, Сэм ни в чем не винил Дина… Господи, да брат был для него сейчас единственным островком безопасности во всем мире, и если ему и хотелось чего-то настолько же сильно, как вообще забыть случившееся ко всем чертям, так это перестать притворяться и дать волю сжигающим изнутри эмоциям в отчаянной надежде, что Дин примет его таким, какой он есть, разделит с ним боль и поможет, если не вырвать этот ужас из памяти, то хотя бы его пережить…
Вот только младший Винчестер слишком хорошо знал своего брата, чтобы рассчитывать на что-то подобное. Да, он выслушает, поддержит, подставит плечо, но того, что действительно было нужно сейчас Сэму (а он и сам не мог до конца сформулировать, что именно), старший дать ему точно не мог. Дин и так шел брату на встречу, ломая себя, каждый день переступал через внутренние принципы, и все потому, что чувствовал свою вину в произошедшем. Но ожидать от него чего-то большего, чем ночные бдения у постели или сдержанные объятия, когда Сэм спасался в руках старшего брата от нежелавших выпускать его из своих лап кошмаров, было бы просто глупо.
Только не от Дина, считавшего любое прикосновение, длившееся дольше трех секунд, «сентиментальным дерьмом», недостойным настоящего мужчины! То, что он вдруг стал дотрагиваться до Сэма гораздо чаще, чем раньше, объяснялось не внезапно прорезавшейся потребностью в тактильном контакте, а тем же самым страхом, что заставлял его теперь буквально ходить за братом по пятам. Временами Дин смотрел на него так, словно боялся, что он снова куда-нибудь исчезнет, и, признаться, для Сэма было большим искушением просто вцепиться, как в детстве, в сильную и надежную руку брата и хоть ненадолго притвориться, будто он, как и тогда, верит, что Дин не даст случиться с ним ничему плохому…
– Сэм?!
В голосе старшего Винчестера уже звучала откровенная тревога, и Сэм, сердито вытерев с лица остатки слез, заставил себя посмотреть на брата. Странное оцепенение, ставшее следствием то ли очередного срыва, то ли пробирающего до костей ночного холода, которого он до этой минуты умудрялся не замечать, никак не желало отпускать, но Сэму совершенно не хотелось, чтобы Дин это заметил. Истерики – еще куда ни шло, но полная прострация и отсутствие реакции на внешние раздражители… Не хватало еще, чтобы брат решил, будто ему нужна помощь психиатра! После общения с отцом и сыном Элликоттами у Винчестера-младшего и без того выработалось стойкое отвращение к любителям покопаться в чужой голове, а уж обсуждать с кем-то это… насилие… Боже, ему с избытком хватило и того разговора со специалистом по кризисным ситуациям в квайетвилльской больнице! Лучше уж сразу пулю в висок, чем еще одно такое унижение…
– Все в порядке, – Сэм с трудом поднялся на ноги, понимая, что успел основательно окоченеть от холода. В результате, движение вышло неуклюжим, как у новорожденного жеребенка, и едва сросшиеся ребра тут же откликнулись слабым отголоском боли, заставив его глухо застонать в отчаянии. Интересно, как можно вообще справиться с тем, что случилось, если разум и тело словно сговорились снова и снова напоминать ему о пережитом ужасе? Хоть бы все уже зажило, наконец, может, тогда будет чуть-чуть полегче? Всем. – Дин, я, правда, в порядке! – поспешно повторил младший Винчестер, заметив, что брат смотрит на него так, словно боится, что он вот-вот рассыплется на куски. – Просто мышцы затекли.
– Скорее, застыли от холода, – оживился Дин, тут же цепляя на лицо дежурную улыбку. Его взгляд все еще оставался напряженным, но теперь он всегда был таким – обеспокоенным и виноватым, а иногда полным едва сдерживаемого бешенства. – Серьезно, Сэмми, пошли в дом, а то даже у меня зубы чечетку отбивают, и это притом, что я недавно основательно разогрелся, уговаривая одну капризную старушку встать на колеса... Кстати, тебе пора пить свое вонючее зелье. Бобби, наверно, уже устал его разогревать.
Сэм кивнул, с каждой секундой все сильнее ощущая, насколько замерз. Больше всего это напоминало прилив крови к онемевшей конечности, словно с появлением Дина он вынырнул из своего кошмара наяву обратно в реальность. Да, это было болезненно, как и любое возвращение к жизни, но такая боль хотя бы была настоящей. А еще – совершенно обычной. Просто боль… как тупое нытье мышц после изматывающей пробежки или жжение в сбитых костяшках пальцев, когда долго и исступленно лупишь без перчаток по боксерской груше, да к тому же одной рукой вместо двух. Это стоило даже того потока ругани, которую обрушил на его голову старший брат, пока обрабатывал ссадины. Как будто сам не разбивал кулаки в кровь на том же самом снаряде!
Дин тем временем подобрал с земли забытый Сэмом пистолет и с кислой миной на физиономии выщелкнул из рукояти пустую обойму:
– Слушай, старик, если тебе так хочется упражняться каждый день в стрельбе, может, возьмешь из багажника арбалет? Нет, я, конечно, понимаю, что ты в свое время предпочитал гонять мяч, а не играть в Зеленую Стрелу, но, если ты будешь и дальше продолжать в том же духе, мы реально разоримся на патронах.
– Дин, с каких это пор тебе жалко денег на боеприпасы? – проворчал Сэм, забирая у брата оружие и позволяя ему ненавязчиво подтолкнуть себя в направлении дома. – Я же не серебряные пули перевожу.
– Да, но и обычные тоже стоят не дешево! На покере и бильярде много не заработаешь, а подделывать кредитки – тот еще труд… – Дин бросил на него настороженный взгляд, уже привычно проверяя, насколько безопасна выбранная им тема. Сэм столько раз срывался на брате из-за сущих пустяков, что иногда ему было странно, как это Дин с ним вообще еще разговаривает. – Кстати, может, освоишь уже, наконец, эту премудрость, образованный ты мой? Пора начать отрабатывать свое содержание, а то мне… – бросив случайный взгляд на младшего брата, Дин осекся на середине фразы. – Сэмми?!
– Все нормально… – стараясь дышать поглубже, Сэм сглотнул образовавшийся вдруг в горле едкий комок. – Просто мой внутренний юрист приходит в ужас от подобной перспективы!
Проклятые ассоциативные цепочки! Временами ему начинало казаться, что «безопасных тем» для него в принципе не существует. Стоило только брату заикнуться об их семейном бюджете, как Винчестер-младший мгновенно вспомнил, когда они обсуждали эту проблему в последний раз. В «Запретном плоде», прежде чем разыграть ссору, после которой Дин остался сидеть у стойки, а он сам отправился заманивать инкуба. Дозаманивался… И самое паршивое, что в случившемся ему некого винить, кроме себя!
Судя по острому, как бритва взгляду, который бросил на брата Дин, он ни секунды не сомневался, что Сэмово «Все нормально» – из той же оперы, что и его собственное, набившее всем оскомину «Я в порядке», но наученный горьким опытом развивать эту тему не стал. Просто положил руку младшему на плечо, направляя его в открытую дверь, и Сэм, с трудом удержавшись, чтобы не накрыть ладонь брата своей, впервые задумался, а не чувствует ли Дин, как для него важна именно вот такая поддержка?
Младший Винчестер привык, что брат напрочь забывает о своем любимом «личном пространстве, стоит только ему, Сэму, попасть в переделку, и всерьез полагал, что сейчас у Дина своего рода затянувшийся посттравматический шок. Но, может, все эти прикосновения значат что-то большее? Господи, ну почему у их семейства всегда столько проблем с выражением своих чувств?! Сэм искренне полагал себя открытым человеком и обычно не считал нужным скрывать собственные эмоции. Да еще и брата периодически пытался раскрутить на то же самое – безрезультатно, как правило, хотя иногда Дина все-таки пробивало, например, в Чикаго перед вылазкой в логово Мэг или тогда, на шоссе. Но, оказалось, что есть вещи, обсуждать которые с ним у Сэма банально не хватало духу. Он просто боялся того, что может услышать. Если Дин привычно отшутится или того хуже – смутится, словно его застукали на чем-то неприличном, и снова начнет выдерживать между ними дистанцию… Нет, уж лучше оставить все, как есть.

TBC

*   *   *
-… По-моему, если кто-то здесь и не готов вернуться к охоте, то это отнюдь не я!
– Что? Братишка, да ты бредишь! – очевидно, на сей раз Сэм перевел стрелки слишком быстро, и кривая шалая ухмылка, под которой Дин обычно прятал страх и замешательство, вышла у старшего Винчестера совсем уж вымученной. – Я и эта работа… Мы просто созданы друг для друга! Как Анджелина и Брэд… Черт, ты же сам говорил, что я охотился, даже когда был бестелесным духом, а мое тело лежало в коме на больничной койке. Чтобы я и не был готов к охоте… Сэм, это невозможно по определению!
-Дин, сделай одолжение, не прикидывайся глупее, чем ты есть. Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду… Хватит уже обвинять себя в том, что было тебе не подвластно! Человек не может прыгнуть выше головы.
Поднявшись со стула, Винчестер-младший подошел почти вплотную к брату. Они стояли так близко, что Дину пришлось бы запрокинуть голову, чтобы заглянуть Сэму в лицо, а он терпеть этого не мог еще с тех пор, когда младший брат только-только начал обгонять его в росте. И, тем не менее, Дин не отстранился. Но и в глаза Сэму тоже не смотрел.
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Сэмми! – отрывисто бросил он, разглядывая поблекший от времени узор на обоях с таким видом, словно там были сокрыты все тайны Вселенной.
– Еще как имею! Как будто я не знаю этой твоей привычки к самоистязанию… – Винчестер-младший поморщился, понимая, что ступает в опасные воды, но отступать было уже слишком поздно, да и попросту глупо. – Я перестал лезть к тебе в душу во всем, что касается папы, потому что… ну, не мне бросаться камнями по этому поводу, сам знаешь. Если кто и виноват перед ним, то это я… – вопреки всей его решимости каждое новое слово приходилось выдирать из себя, словно клещами, и, прежде чем произнести следующую фразу, Сэм сделал глубокий вдох, как перед прыжком в ледяную воду. – Но, Дин, пожалуйста, не надо мучить себя из-за того, что произошло со мной. Ты сделал все, что мог! Ты спас мне жизнь… дважды. А остальное… – Дин резко вскинул голову, когда голос младшего Винчестера все-таки сорвался, но тот упрямо продолжил, хотя горло все сильнее сводило спазмом подступающих слез. – Это опасная работа, ты сам говорил! Но рано или поздно я оправлюсь, правда… – последнее слово прозвучало скорее вопросом, чем утверждением, причем настолько жалобно и беспомощно, что Сэм, в очередной раз ощутив, как от стыда и злости начинают пылать щеки, каким-то образом умудрился взять себя в руки и продолжил уже гораздо тверже и увереннее: – И насчет охоты… Дин, поверь, мне, действительно, это нужно! Пока я буду сидеть здесь, упиваясь жалостью к себе и только сильнее растравливая раны безнадежными попытками не думать о случившемся, ничего не изменится. Мне необходимо отвлечься, понимаешь? Занять голову чем-то другим… А что, как не работа, лучше всего помогает избавится тяжелых мыслей?.. Старик, в конце концов, это ведь твой рецепт лекарства от депрессии: перебить как можно больше чертовых тварей!
– Когда это я такое говорил? – фальшиво возмутился Дин и все-таки отступил на пару шагов, одновременно отворачиваясь, чтобы скрыть отразившуюся на лице внутреннюю борьбу.
Сэм же, напротив, впервые за долгое время отчаянно пытался поймать взгляд брата:
– После смерти Джесс, когда мы охотились на вендиго, помнишь?
– Такое забудешь, пожалуй! У этого урода жутко воняло изо рта. Бр-р-р… – демонстративно передернувшись, Дин тут же расплылся в своей фирменной, хотя и несколько резиновой на сей раз улыбочке: – Впрочем, был в той вылазке на природу и приятный момент – эта цыпочка, Хейли!
Но Сэм не дал сбить себя с толку. Плавали – знаем! Его брат слишком часто уходил от напряженных разговоров, обращая все в шутку.
– А еще ты сказал тогда – если мы будем помогать другим, глядишь, и нам самим станет немного легче, – наморщив лоб, он умоляюще посмотрел на Дина: – Семейное дело, ты сам говорил! Спасать людей, охотится на нечисть… Скажи, что ты не думал об охоте каждый божий день с тех пор, как я встал на ноги! Дин, тебе это нужно не меньше, если не больше, чем мне.
– Может быть, – брат склонил голову, признавая свое поражение. – Но, Сэмми, скажи мне и ты, неужели я, по-твоему, смогу отвернуться, хоть на секунду выпустить тебя из поля зрения после того, через что ты прошел по моей вине? Ладно, хорошо… – Дин предупреждающе поднял ладонь, коротко взглянув на брата, – ты говоришь, что я ничего не мог поделать. Но это, черт возьми, все равно была моя грёбаная ошибка! – судорожно сглотнув, он зарылся пальцами в волосы. – И как ты прикажешь мне теперь охотиться?! Если я буду постоянно оглядываться на тебя, рано или поздно это плохо закончиться…
– Значит, я все время буду там, где ты сможешь меня видеть, – горячо подхватил Сэм, заглядывая Дину в лицо. – И буду слушаться тебя, как в детстве, обещаю!
Он протянул было руку, чтобы успокаивающе погладить брата по плечу, но так и уронил ее, не решившись. Прерогатива обнимать, когда захочется, хлопать по разным частям тела и даже просто случайно дотрагиваться в их семье принадлежала исключительно Дину, который и сам-то был не слишком щедр на прикосновения, а уж когда с объятиями и прочими телячьими нежностями лезли к нему, и вовсе смотрел волком.
– Интересно, как ты себе это представляешь? – в голосе Дина все еще слышалось сомнение.
– Как-нибудь… А если станет слишком жарко, позвоним Бобби, чтобы тот приехал и подстраховал нас. Уверен, он не…
– Хорошо!
– …откажется… Что?! – настроившись на очередную долгую и прочувствованную речь, Сэм чуть язык не прикусил от неожиданности.
– Я сказал – хорошо, я согласен, – Дин, наконец, оставил в покое свои волосы, но тут же прижал ладонь к лицу, нервно потирая лоб.
– Вот так легко?
– Ты считаешь, это легко? – прижатые к переносице пальцы не давали рассмотреть выражение глаз брата, и Сэм с трудом удержался, чтобы не взять его за запястье, отводя руку от лица. – Просто… ты прав! Черт, мне все еще не нравится эта идея, но ты прав. Папа всегда учил нас встречать опасность лицом к лицу, – по губам Дина скользнула мимолетная улыбка, возможно, при воспоминании о девятилетнем Сэме, когда-то всю ночь просидевшем в засаде у шкафа с пистолетом в руках. – Надеюсь, все это не закончится катастрофой…
– Мы справимся, – ухмыльнулся в ответ младший Винчестер, наслаждаясь почти забытыми ощущениями победы и предвкушения.
– Хотелось бы верить… Потому что, Сэмми, Богом клянусь, если я почувствую, что с тобой что-то не так, ты и в самом деле окажешься в багажнике моей детки!
– Замётано…
Братья снова обменялись улыбками, может, и не слишком радостными, но зато вполне искренними, понимающими и какими-то по-семейному теплыми. Теперь они смотрели друг другу в глаза, и в слезах, которые Сэм привычно сморгнул с век, уже не было прежней горечи. Это было удивительно – чувствовать, как к ним возвращается нечто, утраченное после той роковой охоты, перевернувшей всю жизнь Винчестеров с ног на голову. В каком-то смысле они, несомненно, сблизились, и в то же время, сами не заметив как, оказались по разные стороны пропасти… Пропасти, которая сейчас, когда между двумя парами зеленых глаз протянулся прежний невидимый мостик, стала пусть совсем немного, но все-таки меньше!
Затянувшийся обмен взглядами, грозивший перерасти в столь не любимый Дином «сопливый момент», нарушил, как обычно, Бобби, давно уже взявший за привычку избавлять братьев от всевозможных неловких ситуаций:
– Вы двое что, василиска повстречали? Стоите уже больше минуты, словно соляные столпы… – Сингер вошел в комнату, на ходу закручивая пробку на довольно большой пузатой фляге. – Парни, так вы едете в Лос-Анджелес или нет? А то я знаю там поблизости одного неплохого охотника, он вполне мог бы заняться делом этой вашей мисс Блэйк.
– Мы едем, – Сэм с облегчением кивнул, снова искоса взглянув на брата. – Бобби, я хотел сказать…
– Не стоит, сынок, я знаю, – мягко улыбнувшись, охотник перебросил Винчестеру-младшему принесенную с собой колбу. – Держи!
Сэм мимолетно улыбнулся, поймав весьма ощутимую на вес флягу с прежней легкостью и без малейшего протеста со стороны только что сросшихся ребер:
– Что это?
– Твой настой. Точнее, его концентрат. Не знаю, сколько вы, мальчики, пробудете в Калифорнии и вернетесь ли сюда вообще в ближайшее время, но отвар тебе, Сэм, надо пить еще не меньше недели. Разводи его кипятком один к трем и принимай утром и вечером.
– Спасибо, – слегка помрачнев, молодой охотник поудобнее устроил колбу подмышкой. Дополнительное напоминание о том, что он еще далеко не в порядке, было в этот момент совершенно излишним.
– Ладно, Сэмми, давай, шевелись, – не дал ему впасть в уныние хлопнувший в ладоши Дин. – Придется поднажать, если мы хотим быть в Л.А. завтра до заката…
Час спустя черная Импала привычно мчалась в ночь, оставляя позади себя мили белой разметки, выхваченной из темноты светом фар. По губам сидевшего за рулем Винчестера-младшего блуждала слабая, немного пьяная улыбка человека, ловящего кайф от скорости, свистящего в приоткрытых окнах ветра и гулкого утробного рычания мотора, кажущегося ему сейчас самым сладким звуком на свете. В такие моменты Сэм, как никогда понимал старшего брата, уже несколько минут косившегося на него с ухмылкой Чеширского кота на довольной физиономии.
– Что? – не выдержал он, в очередной раз поймав насмешливый взгляд Дина.
– Ты в отличном настроении, – голос брата вопреки ехидному выражению лица прозвучал серьезно и даже чуточку настороженно.
– Почему бы и нет?
– Действительно…
– Я возлагаю на эту работу большие надежды!
– Очешуеть можно, стоило тебе только услышать о парочке дохлых япошек и очередной плотоядной твари, и ты уже сияешь, как солнце. Знал бы, еще две недели назад устроил бы тебе какого-нибудь не шибко злобного и шустрого призрака.
Сэм усмехнулся уголком рта, внезапно сообразив, что они почти дословно повторяют свой разговор трехмесячной давности:
– А такие бывают?
– Ну, если их незавершенные дела никак не связаны с местью или еще прижизненным сдвигом по фазе… Хотя даже эти духи обычно доставляют людям кучу проблем, – по лицу Дина пробежала едва уловимая тень, и Сэму не нужны были никакие телепатические штучки, чтобы понять, о чем он сейчас думает. У призрака их матери тоже были самые добрые намерения, но она все равно до полусмерти напугала малышку Сари, появившись из шкафа в ореоле пламени.
– В любом случае, дело не только в работе, – поспешил отвлечь брата младший Винчестер. – Несмотря ни на что я буду рад повидать Сару.
– Да, я тоже… И познакомиться с ее сестрой, конечно. Интересно, она такой же лакомый кусочек, как Сара?
– Дин, имей совесть, несчастная женщина только что потеряла мужа! – больше для проформы возмутился Сэм. Его брат с своими шуточками насчет прекрасного пола… Совсем как прежде, будто ничего и не случилось.
– Тем более, кто-то должен ее утешить, – совсем уж масляно ухмыльнулся Дин, сползая вниз по спинке кресла. – Ладно, пожалуй, я воспользуюсь случаем и немного вздремну. Хочу быть в форме перед встречей с сестрами Блэйк! – он закрыл глаза и поудобнее устроился на сидении. – Разбуди меня часа через три, так, чтобы ты тоже успел немного отдохнуть до рассвета.
Сэм промычал что-то, должное изображать согласие, но на самом деле рядом с ним и не стоявшее. Спать младший Винчестер не собирался, но врать брату у него никогда по настоящему не получалось, и он надеялся, что сонный Дин пропустит его неопределенное бормотание мимо ушей. Но не тут-то было!
-Старик, серьезно, – брат приоткрыл один глаз, блеснувший почти изумрудной зеленью в свете попавшейся им навстречу одинокой машины, – тебе нужно перехватить хотя бы несколько часов сна. Я сквозь пальцы смотрел, как ты играешь в героя «Кошмара на улице Вязов» после смерти Джессики, но сейчас этот номер у тебя не пройдет. Ты еще не до конца поправился, и тебе необходимо нормально отдыхать. Мало, плохо, урывками, ночью или днем, но ты будешь у меня спать, Сэмми, даже не спорь! А иначе мы немедленно разворачиваемся и возвращаемся обратно к Бобби!
– Интересно, как ты собираешься это провернуть, если за рулем я? – безжизненным голосом спросил Сэм, выплескивая мгновенно вспыхнувшую в нем злость на вдавленную в пол педаль газа. Но вспышка гнева была мимолетной, поверхностной, и следующая фраза прозвучала уже с привычным для него в последнее время усталым отчаянием: – Дин, ты же знаешь, что будет, если я усну…
Но старший брат явно не собирался так просто сдаваться:
– Знаю. Поэтому, если для того, чтобы ты нормально выспался, мне придется уложить твою голову к себе на плечо и до утра гладить по волосам, обещаю, я так и сделаю!
– Дин, мне не до шуток!
– А мне тем более! – хмурый, ершистый Дин, казалось, уже готов был вспомнить о своем обещании насчет багажника. – Так ты разбудишь меня через три часа, или можно переходить к решительным мерам?
-О'кей – о'кей! – вскинув ладони в знак поражения, Сэм с досадой хлопнул ими по рулю. – Через три часа, понял… Да разбужу я! – рыкнул он, поймав преисполненный скептицизма взгляд брата. – Давай, спи уже… К решительным мерам, ну надо же!
– Ради твоей же пользы надеюсь, ты не скрестил пальцы на ногах, когда говорил это, – проворчал Дин, снова закрывая глаза и сворачиваясь на сидении в какой-то невообразимой позе.
Винчестер-младший только хмыкнул, в очередной раз прибавляя газа. Им и в самом деле стоило поторопиться, если они хотели выйти на охоту уже следующей ночью, но Сэм вовсе не поэтому разгонял сейчас Импалу до ста двадцати миль в час. Скорость всегда завораживала его, ослабляла тугой узел в груди и снимала напряжение, позволяя вспоминать и анализировать события, о которых без подобного «обезболивающего» думать было слишком мучительно. Конечно, Сэм еще не сошел с ума, чтобы проситься за руль после смерти отца, тем более что Дин тогда только-только починил свою детку, фактически вернув ее из мертвых, и больше обычного носился с ней, как с писаной торбой. Но вот когда погибла Джесс… Или сейчас… Ему была просто необходима такого рода анестезия, и Дин, похоже, понимал это ничуть не хуже него, потому что сам протянул младшему брату ключи, прежде чем тот успел сказать хотя бы слово.
А Сэму, и правда, было о чем подумать. Например, о предстоящей охоте… Или о том, что Дин, черт возьми, был прав на все сто, когда говорил, что сейчас явно не лучшее время для встречи с Сарой! И дело было даже не в том, что он боялся разочаровать девушку, представ перед ней бледным подобием себя прежнего, слабаком и неврастеником, не вызывающим ничего кроме жалости. На самом деле Сэм мог сколько угодно хохориться перед братом, но это ничуть не меняло того факта, что он абсолютно не представлял, как теперь, после пережитого позора и унижения, смотреть в глаза той, которую еще недавно видел в «горячих» снах и чей образ чаще других вызывал, снимая напряжение в душе.

*   *   *
Ему следовало бы знать, что засыпать в машине – плохая идея! Сэм был не единственным, кого преследовали по ночам кошмары, и хотя сны никогда не затягивали Дина настолько глубоко, как это происходило с его братом, старшему Винчестеру тоже случалось просыпаться с зашедшимся, словно пулемет, сердцем, мокрым лицом и трясущимися руками. А после грызть в бессильной ярости подушку, вспоминая, как носился во сне по каким-то коридорам, искал Сэма и не находил, одну за другой распахивал бесконечные двери, но каждый раз лишь проваливался в очередной кошмар, снова и снова видя там желтые глаза демона на родном лице и тело отца, сгорающее в пламени погребального костра… слыша его надрывный шепот, приказывающий любой ценой спасти Сэма или убить… И понимая, что ни того, ни другого ты сделать не можешь! Что ты даже защитить младшего брата не в состоянии… А потом просыпаться от звенящего в ушах душераздирающего крика, непонятно чьего – Сэма или своего собственного!..
Дин дернулся, словно по нему прошелся невидимыми когтями Дэйва, и рывком вынырнул из объятий сна. Несколько секунд он тупо таращился в потолок Импалы, слушая, как беспокойно ерзает и сопит рядом младший брат, и мысленно умоляя его хоть раз в жизни сделать вид, будто ничего не случилось. Но Сэм не был бы Сэмом, если бы промолчал:
– Похоже, тебе приснился кошмар.
Бинго, Сэмми! Потерев лицо и мысленно вздохнув с облегчением, что сегодня на нем нет слез, Дин подтянул тело вверх и с комфортом откинулся на спинку сидения. Собственные кошмары были одной из основных причин, по которой его вполне устраивал тот график сна, который они Сэмом выработали в доме Бобби. Ночью Винчестер-старший сидел у постели брата, держа его за руку и охраняя сон, а днем, пока мелкий сидел за книгами или истязал себя тренировками, отсыпался сам. Предварительно заперев дверь, разумеется, потому что Сэм о проблемах старшего брата знать был не должен – ему бы со своими разобраться.
– Сэмми, если человек стонет во сне, это еще не значит, что ему снится кошмар!
Нацепив на лицо похабную улыбочку, Дин закинул ногу на ногу, как будто скрывая возникшую во время сна эрекцию, и незаметно скосил глаза на брата. После того, как Сэм побывал в лапах тех тварей, разговаривая с ним, Винчестер-старший постоянно чувствовал себя кошкой на раскаленной крыше. Никогда нельзя было заранее предсказать, как мелкий отреагирует на ту или иную фразу! Даже шуточки на тему секса могли иной раз позабавить Сэма, как напоминание о прежних временах, а могли, наоборот, сыграть роль хорошего удара под дых.
Но на этот раз Дин так и не понял, наступил он на больную мозоль или нет. То ли проснулся не до конца, то ли мелкий стал лучше скрывать свои чувства, что в его случае хорошим признаком никогда не было. Сэм реагировал остро на любую мелочь, а если уж происходило что-то серьезное, бурлящие в нем эмоции рано или поздно начинали захлестывать через край, что обычно плохо заканчивалось: уходом из дома, например, или выстрелом каменной солью в грудь старшего брата.
– Ладно, как скажешь, я не в том настроении, чтобы спорить, – слегка поморщившись (и опять Дин не понял, из-за его неудачной шутки или просто от боли в не заживших до конца ребрах), Сэм полез на заднее сидение за своим ноутбуком. – И, кстати говоря, мы уже приехали!
Быстрый взгляд в окно, привычно вобравший в себя все детали окружающего пейзажа, показал, что брат прав – Импала была припаркована напротив роскошного особняка, напоминавшего дворцы сёгунов, неоднократно виденные Дином в кино, а табличка с названием улицы и номером дома свидетельствовала, что именно здесь живет Сандра Томо, в девичестве Блэйк. Ну, просто замечательно! Так и Конец Света проспать недолго, а не только наверняка занявшую не один часть поездку по пригородам Лос-Анджелеса. И это притом, что он дрых, как сурок большую часть прошлой ночи – Сэм, сучонок мелкий, и не подумал разбудить старшего брата через обещанные три часа. В результате Дин, после обеда снова уступивший младшему руль, выспался на неделю вперед, а вот Сэм в общей сложности подремал от силы часа полтора, да и то в полглаза. Зато он полдня просидел в Интернете, раскапывая мифы о плотоядной нечисти и собирая сведения о Сарином зяте и его погибшем коллеге.
– Да, нехилая такая житуха у японских мафиози… – пробормотал Дин, опуская стекло и уже внимательнее разглядывая автоматические ворота с коммуникатором, понатыканные тут и там камеры слежения и высокий каменный забор, стопудово напичканный всевозможными датчиками. – Сэм, какого черта ты меня не растолкал, когда мы въехали в город? Если я пускаю тебя за руль на пустой трассе, это отнюдь не значит, что я доверю тебе свою детку в этих городских джунглях!
– Ну, можешь обойти ее со всех сторон и убедиться, что на машине нет ни царапинки! Кроме того, я и разбудил тебя, когда понял, что тебе снится этот… хмм… сон, – не глядя на брата, Сэм с наигранно сосредоточенным видом принялся упаковывать свой лэптоп в наплечный портфель. – И если он был эротический, то, пожалуйста, уволь меня от подробностей. Ты издавал такие звуки…
Если бы Дин в этот момент что-нибудь жевал, он однозначно бы подавился. Это что – мелкий только что пошутил на одну из самых «опасных тем»? Винчестер-старший был настолько ошарашен, что даже не подумал таиться, как обычно делал в последнее время, когда бросал на брата настороженные взгляды, пытаясь оценить его настроение или реакцию на свои слова. И надо сказать, при более внимательном рассмотрении Сэм не выглядел как человек, только что отпустивший забавный прикол и ожидающий на него ответа. Голова опущена, безбожно отросшая челка почти полностью срывает лицо, но вот все тело напряжено, словно перед броском или в преддверии удара... Эх, Сэмми, Сэмми, не умеешь ты смеяться, когда на самом деле хочется плакать… И, черт, надеюсь, что никогда не научишься!
– Долго придумывал? – самым нейтральным тоном поинтересовался Дин, не зная, радоваться ему или нет очередному братишкиному закидону в духе «посмотрим своим страхам в глаза». Сначала работа, потом встреча с Сарой, теперь вот это…  Что следующее на очереди? Охота на еще одного суккуба?!
– Ты про шутку? Да, домашняя заготовка, знаешь ли … – ноутбук застрял, видимо, зацепившись за шов или что-то в этом духе, но Сэм, словно не замечая, продолжал упрямо запихивать его в сумку. Дин вообще не был уверен, осознает ли мелкий, что именно он сейчас делает. – И, кстати, с чего ты так уверен, что зять Сары был мафиози? Я целый день лопатил все доступные через сеть источники, но, похоже, у полиции нет не единого хоть сколько-нибудь весомого доказательства в пользу этой версии.
– Да брось, Сэмми, дыма без огня не бывает! – брат, наконец, начал действовать более адекватно, взявшись упаковывать лэптоп заново, и старший Винчестер позволил себе немного расслабиться. Например, просто посидеть несколько секунд и тихо порадоваться, что после приснопамятного свидания любимой Сэмовой игрушки с полом ее жесткий диск все же уцелел, а он, Дин, обегав все компьютерные салоны в Квайетвилле, таки сумел найти ноутбук той же модели, да еще и наклейки точно такие же раздобыл. Так что Сэм, если и заметил, что его лэптоп странным образом поновел, то никак сей факт не прокомментировал. Хотя до этого ли ему было?!.. Привычно добавив беспорядка в и без того взъерошенные со сна волосы, Дин честно попытался настроиться на рабочий лад. – Газеты просклоняли имя этого Хаджиме Томо на все лады, – продолжил он озвученную ранее мысль, – и через раз в сочетании с какими-нибудь новыми делишками якудза. Согласен, иногда пресса и о нашествии инопланетян на полном серьезе пишет, но здесь явно не тот случай… Интересно другое, почему наша милая аукционщица ничего мне об этом не рассказала?
Сэм, наконец, закрыл многострадальную сумку и соизволил посмотреть на старшего брата:
– Не думаю, что Сара знает. Она говорила, что мало общается с сестрой с тех пор, как та уехала жить в Калифорнию.
– Звучит знакомо, – невесело хмыкнул Дин, навскидку пытаясь определить, отпустило мелкого после его не слишком успешной попытки пошутить или пока нет. – Слушай, а когда это ты успел так много узнать о Саре? Вы и виделись-то всего ничего.
– Мы ходили ужинать, помнишь? А поскольку о себе я мог рассказать только возраст и любимую футбольную команду, говорила в основном Сара.
– Да уж, уверен, более интересных тем, чем обсуждение ее родословной, у вас не нашлось! Эх, Сэмми, и чему я только тебя учил?.. – Винчестер-старший обреченно закатил глаза. – Ладно, вернемся к нашим баранам, то бишь мафиози. По крайней мере, теперь мы знаем, откуда начать. Прежде чем добраться до зятя Сары, эта нечисть, чем бы она ни была, убила его подельника, Макото Такеучи. Если бы речь не шла о поедании заживо, я бы предположил, что это какой-то мстительный дух, призрак одной из жертв, например. По крайней мере, в кино якудза обычно валят целую гору трупов…
– На самом деле, в японском фольклоре до чертиков разных тварей, питающихся человеческой плотью, – с горящим взглядом и сосредоточенно наморщенным лбом ходячей энциклопедии Сэм в этот момент как никогда походил на себя прежнего. – В том числе и среди духов. Как сказал Бобби, все зависит от обстоятельств их смерти.
– Брр… Если и ненавижу что-то сильнее, чем злобных призраков, так это злобных призраков с замашками каннибалов! – Дин задумчиво скользнул взглядом по улице, застроенной по большей части двух-трехъярусными пагодами. Элитный район Маленького Токио, он слишком хорошо его помнил, хотя был здесь всего один раз, больше пятнадцати лет назад. – Что ж, если ты прав, это вполне может быть какая-нибудь жаждущая мести жертва… Или же проклятый предмет, как тот, что доставил папе столько проблем в девяносто первом.

*   *   *
- Определенно, мстительный дух! – резюмировал Дин, когда Сандра закончила свой рассказ об обстоятельствах смерти вдовы Макото Такеучи. Частный СПА-салон, принадлежавший погибшей, высококлассная сигнализация,  охрана и, конечно, опять перебои с электричеством. – Только они бывают так последовательны в выборе жертв. В данном случае связь самая прямая – кровные узы.
Сэм пожал плечами, мысленно перебирая всю найденную им нечисть, охочую до человеческого мяска. Почему-то в японской мифологии ее было особенно много.
- Вообще-то по системе могут убивать и другие сверхъестественные существа, - заметил он, напряженно покосившись в сторону сидевшего перед телевизором ребенка. Тот выглядел полностью поглощенным каким-то аниме* про трансформеров, а они четверо находились в другом конце комнаты и разговаривали довольно тихо, но младшего Винчестера не оставляло ощущение, что мальчик слышит каждое их слово. Черт, не самая подходящая для детских ушей тема! Наверно, стоило сразу увести всех в коридор. Нахмурившись, он еще сильнее понизил голос: - Особенно разумные и обладающие человеческим обликом. Возьми перевертыша, штригу или того же ракшаса…
- Нет уж, спасибо, возьми их себе, - несмотря на шутливый ответ, на лице старшего брата не появилось и намека на улыбку. Впрочем, для Сэма и так не было секретом, что эта троица тварей не входит в число Диновых любимчиков. – Да и потом, ни в одном из трех случаев следов взлома не было, значит, мы имеем дело с чем-то, как ты любишь говорить, нематериальным. И не забудь про скачки напряжения, умник!
Сэм не ответил, поймав взгляд Сариной сестры, смотревшей на них с таким видом, будто она никак не может решить, смеяться ей или плакать.
- Надеюсь, вы это не всерьез?!!! - судя по голосу, Сандра была всего в шаге от того, чтобы вызвать сюда людей в белых халатах, но что-то в выражении ее лица вдруг до боли напомнило Винчестеру-младшему Сару - такую, какой она была в тот самый момент, когда нервно бегала по их с Дином номеру в мотеле, изо всех сил пытаясь осознать существование призраков, проклятых предметов и прочей сверхъестественной жути. – Нет, похоже, что всерьез… -  сама себе ответила женщина и, неверяще качая головой, без сил опустилась на ближайший диван. – Сэсси, кого ты привела в мой дом? – она почти жалобно посмотрела на младшую сестру. – Я думала, это будут частные детективы, специализирующиеся на странных, необъяснимых делах, а они оказались… какими-то охотниками за привидениями!
- Да хоть командой Скуби-Ду! – Дин, как обычно, не церемонясь, плюхнулся на диванчик рядом с Сандрой, но взгляд, которым он смотрел на молодую вдову, был полон сочувствия и понимания и, кажется, в кои-то веки искренних. – При всем моем уважении, мэм, разве имеет значение, кто мы такие? Главное, что только нам известно, как спасти вас и ваших детей. Дух это или какая-то другая тварь, дорожку ей перешел не только Макото Такеучи, но и ваш муж. Я не могу сказать точно, кто следующий на очереди  - эта Юи или кто-то из членов вашей семьи, но в любом случае, если мы не вмешаемся, сегодня ночью снова кто-то умрет! У вас просто нет иного выбора, кроме как довериться нам с Сэмом.
- Сэнди, поверь, они знают, что делают, – вмешалась Сара, тоже присев рядом с сестрой. – Я ведь не шутила, когда говорила, что видела привидение своими собственными глазами. И оно убивало людей! Если бы не Сэм и Дин, меня бы сейчас здесь не было.
- Для начала, если бы не мы, ты вообще не оказалась бы замешана в эту историю! – возразил младший Винчестер, с еле скрываемым облегчением в одиночестве устраиваясь на ближайшем диване.
Вряд ли его самообладания хватило бы надолго, вздумайся Саре сесть вместе с ним. Конечно, теперь Сэм знал, что в случае чего он сможет сдержать инстинктивную реакцию - не шарахнуться в сторону и не оттолкнуть - но застывать словно парализованный, обливаясь потом и через силу заставляя себя дышать, тоже не выход. К тому же Сара все равно заметила бы его странное поведение, да и не факт, что попытка держать себя в руках в данной ситуации не обернулась по принципу кумулятивного эффекта настоящим приступом паники.
В больнице до этого несколько раз доходило, и, пожалуй, единственное, за что Сэм был действительно благодарен медперсоналу Квайетвилльской клиники, так это за то, что они пошли ему навстречу и ни о чем не рассказали Дину. Конечно, самый первый случай скрыть не удалось – его под завязку накачали успокоительным, и у старшего брата, понятное дело, возникли вопросы, когда Сэма вернули в палату в состоянии близком к растительному. Но в следующий раз Винчестер-младший уже знал, чего ждать, и сумел как-то прийти в себя и без слоновьей дозы антидепрессантов и прочей наркотической отравы.
Правда, сохранив тогда относительное самообладание, если это, конечно, вообще можно было так назвать, Сэм ко всему прочему запомнил, каким жалким ничтожеством он в тот момент выглядел, и от одной только мысли, что его в таком состоянии увидит Сара, молодому охотнику становилось совсем уж тошно. Чем дальше, тем сильнее он уверялся, что им действительно не стоило браться за это дело, но, как говорится, что толку плакать над пролитым молоком, да и оставить Сару в трудной ситуации Сэм все равно не смог бы. Оставалось только сцепить зубы и отчаянно трепыхаться по примеру той самой лягушки, брошенной в крынку с пресловутым молоком, надеясь, что хотя бы на сей раз он собьет сметану, а не пойдет, как обычно, камнем ко дну. В последнее время в его жизни было слишком много падений, и иногда Сэму казалось, что он больше не поднимется…
- Может, и не оказалась бы, - заметила между тем Сара, явно не замечая, что собеседник затерялся в своих невеселых мыслях, но Сэм, на его счастье, умел одновременно и думать, и слушать (имея в братьях Дина, иначе никак). – А может, после двух смертей подряд никто больше не захотел бы покупать портрет семьи Исайя, и папа оставил бы картину себе. Он почему-то питает слабость к мрачноватым произведениям искусства… И тогда следующими жертвами могли стать мы с ним!
- Призрак, живущий в картине… - явно не знавшая, что и думать, Сандра недоверчиво посмотрела сначала на младшую сестру, потом на Винчестеров и истерически засмеялась. – Боже, звучит совершенно безумно!
- Не безумнее, чем обстоятельства смерти вашего мужа и членов семейства Такеучи, - отрезал Дин, видимо, решивший, что в такой ситуации лучше всего поможет легкая эмоциональная встряска. – Из отчета полиции следует, что все произошло за считанные секунды, но ни зверь, ни тем более человек такое проделать не в состоянии. Только что-то сверхъестественное!
  - И вы сможете это остановить?
Сандра посмотрела на старшего Винчестера с таким умоляющим выражением на лице, что Сэм с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Сарина сестра могла сколько угодно горевать по погибшему мужу, но устоять против брутального обаяния Дина было не под силу, кажется, ни одной женщине. Все еще преисполненная скептицизма, в эту секунду Сандра тем не менее взирала на его брата, словно тот был ее последней надеждой на Земле. Очевидно, что несчастная вдова просто поддалась моменту, однако контакт был установлен, и Дин, имевший на такие вещи особое чутье, мгновенно пошел в ва-банк:
- Это наша работа, - скромная улыбка Супермена, одна из лучших в арсенале брата, закрепила успех, и Дин решительно хлопнул ладонью по спинке кресла: - Ладно, достаточно лирики. Уже почти стемнело, а у нас еще море дел! Сандра… я ведь могу Вас так называть?.. Нам надо как можно скорее переговорить с этой девушкой, Юи, - брат буквально излучал уверенность и протекционизм, благодаря которым даже Сэм обычно чувствовал себя за ним, как за каменной стеной, но сейчас в зеленых глазах Дина он определенно уловил какую-то тревожную тень. -  Пока неизвестно, кто может стать следующей жертвой, она или кто-то из членов вашей семьи, так что мы должны позаботиться и об ее безопасности. Лучше всего, конечно, если бы она временно перебралась сюда… Вы ведь не станете возражать?
- Я – нет, а вот Юи, боюсь, будет, - Сандра посмотрела на братьев с легким смущением. – После того, как Сара рассказала мне о вашем приезде… Признаюсь, несмотря на все мое недоверие, когда мне позвонила Юи, я упомянула об этом и предложила ей поговорить с вами. Но ее реакция была… очень негативной, скажем так. Она заявила, что все это полная чушь и ничего необычного здесь нет, что пусть этим делом занимается полиция, а если те ничего не выяснят, то у нее есть и свои способы докопаться до правды.
- Возможно, она знает что-то, чего не знаем мы? – тут же насторожилась Сара и обернулась к Сэму, словно ища у него поддержки.
- Скорее, она просто отчаянно старается не замечать того, что не укладывается в ее представление о реальном мире, - покачал головой младший Винчестер, почему-то припомнив в этот момент Донну Шумэйкер, которая даже после смерти своей подруги, погибшей также жутко и сверхъестественно, как ее собственный отец, не только не желала поверить в легенду о Кровавой Мэри, но еще и жестокой ребяческой выходкой едва не погубила другую свою приятельницу, Чарли. – Это-то вроде инстинкта самосохранения, такое случается сплошь и рядом, и частенько люди в подобных ситуациях ведут себя довольно агрессивно. Было дело, на нас даже полицию пытались натравить и…
- Тем не менее, этой девчонке угрожает опасность, - перебил брата Дин, – и мы должны, как можно скорее придумать, как обезопасить одновременно и ее, и всех в этом доме.
Он, наконец, перестал изображать участие и заботу, и на первый взгляд лицо Дина могло показаться невозмутимым и по-деловому сосредоточенным, уж Сэм-то прекрасно видел, как неестественно затвердел его подбородок, а глаза, и без того полные тревоги, с каждой секундой все больше темнели от еле сдерживаемой бури эмоций. Да он и сам, внезапно сообразив, почему старший брат так нервничает, почувствовал себя как-то не в своей тарелке.
Расклад был прост - если им с Дином не удаться убедить Юи переждать опасность в особняке Томо, под защитой круга из соли и прикрытием дробовиков, кому-то из них придется отправиться к ее дому и караулить эту плотоядную тварь там, всю ночь патрулируя периметр со сканером ЭМП в руках и пушкой за пазухой.
Прежде такая стратегия не составила бы особой проблемы. Братьям приходилось разделяться почти на каждой охоте, и хотя по одиночке они регулярно влипали в неприятности, и соответственно предпочитали держаться вместе, страхуя друг друга, распределение обязанностей, не только во время расследования, но и на оперативной работе, позволяло им действовать с максимальной эффективностью и было для них вполне обычной практикой. Прежде… но не теперь!
После того, что случилось в прошлый раз Сэм и сам не чувствовал особой готовности отправиться в свободное плавание, оставшись без прикрытия и поддержки старшего брата, а уж Дин со своей фобией, и дома-то не дававшей ему выпустить Сэма из виду больше чем на пятнадцать минут, и вовсе должен был пребывать на грани паники. В отличие от младшего брата, погрязшего в собственных страхах и комплексах и переставшего замечать при этом очевидные вещи, Дин, должно быть, сообразил к чему все идет, как только выяснилось, что сестра Макото Такеучи не была случайной жертвой, и что сегодняшней ночью эта голодная тварь снова явится по чью-то душу.
Наверно, этого стоило ожидать, как и того, что им хочешь - не хочешь, а придется разделиться. Но вопреки всем своим внутренним демонам Дин, что бы он там не говорил, слишком хотел вернуться к работе. Именно поэтому он позволил Сэму себя уломать, поэтому проигнорировал глас рассудка, когда брат заговаривал ему зубы, сам не особенно-то веря в свое наивно-воодушевленное: «я все время буду там, где ты сможешь меня видеть»… И вот теперь им обоим приходилось это расхлебывать!
И если Сэму было просто здорово не по себе, хотя он и не мог точно сказать, что почувствует, когда действительно останется один, без брата, то Дин уже сейчас выглядел изрядно напуганным. Разумеется, кабы Винчестер-младший не знал его как облупленного, кабы не отрывал от него глаз всю свою сознательную жизнь, он бы и не заметил этого страха за выражением нетерпения и легкой досады, очередной маской скрывавшей истинные эмоции Дина. Обычно, если его брат чего-то боялся, он начинал зло шутить, огрызаться и совершать необдуманно рискованные поступки. Но только не в тех случаях, когда речь шла о Сэме или, в прежние времена, об отце! В такие моменты взгляд Дина словно стекленел и становился каким-то надломленным и уязвимым… как будто он оценивал опасность и был не в силах поверить, что сможет с ней справиться.
Сейчас в глазах брата застыло это же пугающе ранимое выражение, заставляя Сэма и самого не на шутку нервничать, однако рядом сестрами Блэйк ни тот, ни другой не могли позволить себе заговорить о том, что их мучает. Да что там, младший Винчестер вообще не был уверен, что брат скажет ему хоть слово, даже когда они останутся наедине – их разговор по душам в доме у Бобби  и так был для Дина настоящим подвигом. Другой вопрос, как бы ему и в самом деле не вздумалось забросить младшего брата в Импалу и увезти отсюда куда подальше…
- Скорее всего, эта тварь действует по определенной схеме, - Сэм попытался хоть немного разрядить ситуацию, пытаясь, как обычно, выстроить логическую цепочку. – Сначала был Макото Такеучи… допустим, его сводная сестра просто попала под раздачу… затем Хаджиме Томо, - он бросил на Сандру извиняющийся, полный сочувствия взгляд. – Потом снова член семьи Такеучи. Можно предположить, что следующей целью духа станет опять кто-то из Томо.
- Или, наоборот, сначала он разобрался с основными объектами своей мести, а после этого взялся за их семьи, в той же последовательности, - раздраженно ответил Дин, явно начиная проигрывать битву за показную невозмутимость. – Может, у каждой нечисти и есть свой modus operandi, но пытаться понять, что у нее на уме… нет уж, увольте! – повернувшись к брату, он чуть заметно качнул головой в сторону двери. - Сэм, надо поговорить.
- Понять – да, но вот вычислить… - Винчестер-младший все еще надеялся как-то разрулить навалившуюся на них проблему, да Сара с Сандрой выглядели заметно обеспокоенными последними словами Дина. Похоже, они решили, что тот что-то скрывает, и дела гораздо хуже, чем могли показаться на первый взгляд. А старшая из сестер так и вовсе казалось вот-вот ударится в слезы, речь-то, в конце концов, шла не только ней самой, но и о её детях. – Миссис Томо, скажите, вы в последнее время ничего странного не замечали? Ваш муж погиб в своем офисе, а здесь, в доме или около него не происходило чего-то необычного? Может быть, странные звуки, перебои с электричеством, неожиданные сквозняки… какие-то тени или еще что-нибудь, что вы могли счесть обманом зрения.
- Кажется, ничего такого… - немного растерянно ответила Сандра, хмуря изящно очерченные брови. – Хотя нет, - тут же спохватилась она, - прошлой ночью были какие-то проблемы с наружными камерами слежения. Но только с теми, что установлены на заборе! В саду и вокруг дома все было в порядке.
Сглотнув, Сэм обменялся с братом тревожным взглядом. Похоже, проклятая тварь уже давно кружила вокруг, выбирая следующую жертву, и только по воле случая ей оказалась вдова Макото Такеучи, вздумавшая среди ночи расслабиться в персональном СПА-салоне, а не Сандра Томо или кто-то из ее детей.
- Каору-чан видела вчера что-то странное, - нарушил вдруг тишину детский голосок, и все присутствующие в комнате невольно вздрогнули – нервы, что у сестер Блэйк, что братьев Винчестеров явно были на пределе. За разговором никто из них даже не заметил, что телевизор давно работает в беззвучном режиме, а сидевший перед ним ребенок внимательно прислушивается к разговору.
- Господи, Кей! – всхлипнув, Сандра сорвалась с места и, подхватив мальчика на руки, крепко прижала его к своей груди. – Ты заговорил! – одно рукой зарывшись в волосы сына, а другой лихорадочно гладя его по спине, женщина подняла на присутствующих полные слез глаза, однако на ее губах при этом блуждала слабая улыбка. – Он ничего не говорил с того момента, как узнал о своем отце. Всего два дня, конечно, но если бы видели Кейске раньше… он трещал без умолку с утра до ночи то на английском, то на японском. А тут – ни слова! Я уже боялась, что это действительно что-то серьезное, последствия психической травмы или как там это называется…
Сэм кивнул, припомнив малыша Лукаса, семью которого преследовал живущий в воде призрак. Да и Дин, как выяснилось, после смерти их матери какое-то время не разговаривал – еще один факт его биографии, о котором Сэм даже не подозревал. Кстати, тогда, после отъезда с озера Маниток, он все-таки не удержался и попытался расспросить брата на эту тему, но, как и следовало ожидать, единственное, чего он добился – так это пары-тройки едких замечаний вроде того, что заговорил Дин, когда уже просто не мог молча слушать его, Сэмми, круглосуточный рев.
Впрочем, сейчас Винчестера-младшего гораздо больше волновало не двухдневное молчание Кейске Томо, а его первые слова:
- Каору? Это твоя сестра? – мягко спросил Сэм, улыбаясь пареньку, робко поглядывающему на него из-за плеча матери. Вообще-то у Дина лучше получалось ладить с  маленькими детьми, очевидно, сказывался многолетний опыт, но сейчас его старший брат был явно не в том настроении, чтобы с кем-то там нянчиться. – Ты говоришь, она видела что-то необычное?
- Она видела кого-то в саду… кого-то чужого.
- Но, детка, ты же знаешь, у нас охрана, как у самых крутых ребят из твоей любимой манги**, - встревожено забормотала Сандра, заглядывая в лицо сыну. – В наш сад не мог проникнуть никто посторонний.
- Кроме призрака, - сухо заметил Дин и обернулся к стоявшей за спиной у сестры Саре: - Где мы можем найти твою племянницу?
- Кажется, я видела ее во внутреннем дворике. Сюда, - девушка махнула рукой на открытую дверь в конце холла, замеченную Сэмом, когда они только вошли.
Сандра осталась в комнате, с сыном – похоже, несмотря на абсурдность обсуждаемой темы (а как иначе может быть воспринят нормальным человеком разговор о нечистой силе), беседа с Винчестерами здорово вымотала ее, вероятно, по большей части из-за того, что, то и дело, касалась ее только что погибшего мужа. Сара, кстати, тоже выглядела бледной и расстроенной, но Сэм не мог точно сказать, что тому причиной – переживания за сестру, нависшая над членами ее семьи опасность или же он сам, что тоже было не исключено, уж больно тревожные взгляды бросала на него девушка в течение всего разговора.
Внутренний дворик дома встретил их вечерней прохладой и истинно японским неприхотливым уютом. Небольшую квадратную площадку, засыпанную мелким гравием, обегала узкая дорожка с мозаичным покрытием, а в центре, среди вишневых кустарников и высоких декоративных камней расположился водный конус с фонтанчиком и несколько бамбуковых кресел-шезлонгов. Очаровательное место, одним словом, и будь дворик пуст, Сэм с удовольствием постоял бы и полюбовался им, а выдайся случай, так и вовсе посидел бы тут в компании любимого ноутбука и чашечки кофе.
Но сейчас его взгляд притягивали вовсе не здешние красоты, а расположившаяся в одном из шезлонгов девушка или скорее девочка, больше всего похожая на ожившую героиню японской интерпретации  романа Владимира Набокова. Вероятно, она загорала, пока солнце стояло достаточно высоко, хотя тоненькому, но при этом вполне сформировавшемуся телу, почти не скрытому двумя чисто символическими полосками раздельного купальника, вряд ли требовались дополнительные солнечные ванны – оно и так было покрыто ровным слоем густого, золотисто-кремового загара. Теперь же Каору Томо просто лежала на животе, лениво перебирая в воздухе изящными ножками, и пыталась читать книгу. Или же делала вид, что читает, поскольку учебник по математике, который она держала в руках, был перевернут вверх тормашками.
Конечно, после того, что пришлось пережить этой девочке, невозможность сосредоточиться на занятиях выглядела вполне понятной, тем более для Винчестера-младшего, который еще слишком хорошо помнил, как в первые дни после смерти Джессики, а потом и отца он временами впадал в какое-то отупение и мог по три-четыре раза читать одну и ту же страницу, совершенно не вникая при этом в смысл. Однако юная Каору, словно кошка, нежившаяся в лучах вечернего солнышка, как-то мало походила на убитую горем дочь.
Другой вопрос, что Сэм уже давно научился не делать о людях поспешных выводов, на примере собственного брата убедившись, насколько правдоподобные, буквально сросшиеся с лицом маски могут скрывать их истинные чувства. Племянница Сары могла быть как раз из тех упрямцев, которые скорее умрут, чем покажут, что них на сердце, хотя, откровенно говоря, Винчестеру-младшему почему-то с трудом в это верилось. Слишком уж томным стало выражение ее глаз, когда братья вошли во дворик, слишком соблазнительным движением она потянулась, приподнимаясь им навстречу с шезлонга.
- Черт, старина, я чувствую себя Гумбертом Гумбертом! – хрипло пробормотал Дин на ухо младшему брату, в эти секунды определенно позабыв о своих душевных метаниях.
Сэм невесело усмехнулся, в миллионный, наверно, раз подивившись, как при всех своих различиях, они с братом умудряются порой мыслить совершенно одинаково. Не то, чтобы он всерьез подозревал Дина в чтении Набокова, скорее всего тот смотрел фильм, и хорошо, если это была классическая версия с Джереми Айронсом и Доминик Суэйн, а не какая-нибудь порнушка по платному каналу, но самого факта это не меняло.
Впрочем, сейчас младшему Винчестеру было не до пушкинских размышлений на тему того, что «волна и камень, стихи и проза, лед и пламень не столь различны меж собой», как оно кажется на первый взгляд. Потому что в отличие от Дина, пялившегося на эту более чем созревшую нимфетку с невольным, но вполне понятным интересом, Сэм-то как раз не чувствовал ничего! Он отлично осознавал, что у здорового двадцатитрехлетнего парня это восхитительное, юное создание, хочешь не хочешь, а должно вызывать… определенные желания. Хотя бы чисто абстрактные. И если отсутствие подобного интереса к Саре, уже начинавшее подсознательно напрягать Сэма, еще было как-то объяснимо, учитывая, до какой степени он нервничал и дергался в ее присутствии, то полное равнодушие его тела к этой сексуальной малышке, вполне достойной разворота «Playboy», пугало уже не на шутку. Ему только импотентом не хватало остаться после знакомства с суккубом!
Ох, зря он об этом подумал… Чувствуя, как на него опять накатывает, Сэм яростно, до рези под плотно сомкнутыми веками зажмурился. На самом деле, не будь этих тварей двое, может, случившееся и не оказалось бы для него таким кошмаром. Особенность человеческой памяти такова, что воспоминания даже о самой страшной боли со временем меркнут, а унижение, насилие, через которое он прошел, вся эта грязь… рано или поздно Сэм бы отмылся, заставил себя, если не забыть, то хотя бы пережить, оставив все в прошлом. К тому же инкуб, несмотря на все свое сходство с человеком, оставался нечистью, и как бы больно и отвратительно не было то, что эта тварь сотворила с его телом, Сэм, будучи, несмотря ни на что, прирожденным охотником, наверно, даже смог бы постепенно убедить себя, что подобный расклад в каком-то смысле предпочтительнее ситуации, когда чокнутый призрак имеет твои мозги, заставляя желать смерти родному брату… Возможно, так оно и было бы, если бы…если бы не суккуб!
Говорят, что только мужчина может изнасиловать мужчину, но если в этом кошмаре принимает участие еще и женщина, происходящее становится во сто крат хуже и унизительнее. А еще – запредельно больнее, как выяснилось, хотя, возможно, все дело было в природе этой узкоглазой сучки, которая только смеялась, когда забывший о всякой гордости Сэм рыдал в голос и умолял своих мучителей перестать, а потом снова и снова использовала на нем свою магию, вызывая дикое, невыносимо болезненно возбуждение, на какие-то тошнотворные мгновения заставляя желать, чтобы это горячее, сжимающее с нечеловеческой силой лоно опять обхватило его истерзанную плоть, а в разорванное, пылающее, будто в огне нутро вонзился, растягивая, заполняя, безжалостно трахая, чужой член… Желать, словно Сэм и не ощущал  свое тело ниже пояса, как одну сплошную, кровоточащую рану, словно не сходил с ума от боли и отчаяния… как будто не хотел в те слившиеся в бесконечную агонию часы только одного – чтобы его силы поскорее иссякли, и наступила долгожданная, милосердная смерть…
Воспоминания об этом были самыми мерзкими и болезненными. В такие моменты к осознанию, что над ним надругались, примешивалось еще и отвращение, ненависть к самому себе за то, что временами он готов был вести себя, словно сдвинутая на мазохизме шлюха… Это было, действительно, невыносимо, и если бы Сэма спросили, кого бы из близнецов он убил первым, представься ему вдруг тогда такой шанс, он бы не раздумывая ответил – суккуба! Потому что из-за этой сучки ему, похоже, на полном серьезе грозило теперь всю жизнь шарахаться  от женщин…
Понимая, что если так пойдет дальше, то он совсем расклеиться и все-таки выставит себя перед Сарой жалкой тряпкой, Винчестер-младший невероятным усилием воли задавил захлестывающее его отчаяние, до крови закусив губу, потому что на собственном опыте знал, что физическая боль порой очень хорошо помогает заглушить душевную. Красная дымка перед глазами рассеялась, в сведенное судорогой горло снова начал поступать кислород, и, оглядевшись, Сэм с изумлением понял, что его «путешествие в гости к внутренним демонам» длилось не дольше нескольких секунд. Шедший впереди Дин даже ничего не заметил, а Сара только-только начала представлять присутствующих друг другу:
- …те молодые люди, про которых я  говорила вам с Сандрой, Сэм и Дин Коннорсы, - услышав один из своих псевдонимов, Винчестер-младший виновато поежился, сообразив, что так и не сказал девушке их с Дином настоящей фамилии. - Ребята, это Каору, моя племянница.
- Приемная племянница, - не глядя на тетку, подчеркнула дочь Хаджиме Томо от первого брака и, скользнув равнодушным взглядом по лицу и фигуре Сэма, с куда большим интересом повернулась к его старшему брату. – Или такого понятия не существует?
Дин, что было вполне предсказуемо, автоматически ответил на ее заигрывающую улыбку, заставив Сэма, и без того натянутого, как струна, с тихим стоном закатить глаза. Пастор Джим однажды сказал, что женщины рано или поздно погубят его брата, и, попутешествовав в компании Дина без малого полтора года, Сэм начал думать, что со стороны их старого друга это было не просто осуждением распутности старшего Винчестера. К примеру, очень ярко в памяти всплывала вампирша Кейт, не оценившая его специфического флирта и чуть не сломавшая Дину челюсть. Кроме того, временами эти кобелиные замашки ужасно раздражали!
- Каору, может, ты все-таки оденешься? - Сара, видимо, тоже сообразила, что происходит, и тут же уцепилась за самый простой способ слегка одернуть племянницу.
- Разве мне есть чего стесняться? – мурлыкнула юная нахалка, по-прежнему не сводя с Дина откровенно зазывного взгляда, однако, все-таки поднялась с кресла и набросила на себя лежавший рядом шелковый халатик. Сэм еле подавил невольный смешок, заметив, как брат почти смущенно хмурится и переступает с ноги на ногу. Мог ли Дин переплюнуть Дон Жуана по части зарубок на ножке кровати или нет, вопрос отдельный, но он уж точно не привык, что бы его так беззастенчиво пожирали глазами сексуально раскрепощенные малолетки.
– Так значит, вы охотитесь на разных сверхъестественных существ? – продолжила между тем Каору, ножка на ножку сев обратно в шезлонг. – Как Зачарованные?
- Скорее уж, как Баффи, - немного резковато ответил Дин, явно решив не позволять себе ничего, даже отдаленно напоминающего ответный флирт.
- О, только на вампиров и демонов? – с невинным видом затрепыхала ресницами девчонка.
-Вообще-то я имел в виду, что мы не выкрикиваем заклинания направо и налево и не швыряем никого телекинезом через всю комнату.
Говоря это, Дин не смотрел на брата, и не заметил, как при его последних словах Сэм уже знакомо вздрогнул, словно от мимолетной вспышки боли. Для младшего Винчестер не было тайной, что, несмотря на все свои шуточки по поводу экстрасенсов, на самом деле Дин отчаянно старается делать вид, что его мелкий абсолютно нормален, а видения Сэма - это так, досадная мелочь жизни. Тот случай телекинеза в доме Миллеров он упорно считал единичным, говоря, что если уж в критических ситуациях даже столетние старушки поднимают рояли, то чего уж говорить про ходячее недоразумение, вроде его Сэмми.
Дину было невдомек, что это повторилось еще раз! Сэм не рассказывал брату ни слова о том, что ему пришлось пережить в лапах тех тварей, промолчал он и о неожиданном всплеске своих способностей, от которого все равно не оказалось никакого проку. А ведь прежде, с тех самых пор, как он признался Дину, что его сны сбываются, младший Винчестер старался не скрывать от брата ничего, что бы касалось проявлений его то ли дара, то ли проклятья.
Но почему-то заговорить об этом сейчас оказалось еще труднее, чем в первый раз, когда Сэм почти пол дня собирался с духом, прежде заставить себя рассказать  про отодвинутый силой мысли комод. Слишком невыносимыми были воспоминания? Или он просто не хотел выглядеть в глазах Дина еще большим фриком?! Сэм не знал. А еще он понимал, что только сам виноват в том, что брат ехидничает на болезненную для него тему, но легче, как водится, от этого не становилось. Скорее наоборот, ведь теперь перед Сэмом вставала очередная мучительная дилемма – сказать все Дину, неизбежно увязнув при этом в разговоре, которого он так отчаянно избегал весь месяц, или же с содроганием ожидать, когда брату вздумается в очередной раз ляпнуть какую-нибудь глупость, сравнив младшего с Джениффер Лав Хьюитт или, скажем, Шэннон Доэрти, героиня которой, помнится, как раз и владела телекинезом …
- Знаете, я не очень-то верю во всю эту паранормальщину! – Каору тем временем продолжала стрелять глазками в Дина, всем своим видом показывая, что будет только счастлива, если  старший Винчестер сумеет изменить ее убеждения, желательно, с помощью пары приватных уроков. – Может, если бы я увидела что-нибудь этакое своими глазами…
Судя по возмущенному вздоху Сары,  последняя фраза девочки показалась двусмысленной не одному только Сэму, но Дин, надо отдать ему должное, умел оставаться профессионалом в любой ситуации, тем более, что его показное равнодушие почему-то привлекало женщин ничуть не меньше, чем неподражаемая улыбка во все три два зуба и жаркий, полный обещаний взгляд.
- Твой брат сказал, что как раз прошлой ночью ты видела у вас в саду что-то необычное.
Каору пренебрежительно фыркнула и нарочито томно потянулась, похоже, приняв холодность Дина за поощрение продолжить свою игру в «плохую девчонку»:
- Кейске слишком много болтает… Ну, в самом деле, чего только не привидится в три часа ночи, да еще после того, как выкуришь пару сигарет с травкой!
- Каору! – возмущенно ахнула Сара, явно не зная, что ей делать с этим несносным подростком.
-Да ладно тебе, тетя Сэсс, - отмахнулась та, то ли кокетливо, то ли нервно поигрывая прядью распущенных волос, - каждый справляется с горем, как может. Кто-то глушит абсент в столовой, кто-то курит дурь у себя в спальне.
А кто-то отрезает головы вампирам и совершает акт вандализма над своей драгоценной «деткой»… Дин, судя по чуть заметно напрягшимся скулам, подумал о том же. Вполне вероятно, что вызывающее поведение Каору было своего рода защитной реакцией, и, когда брат продолжил расспросы, его голос звучал куда мягче и где-то даже сочувственно:
- И, тем не менее, тебе показалось, будто ты что-то видела? Почему ты сочла это странным?
- Да потому, что у нашего дома такая охранная система, что даже мышь не проскочит, не то, что какая-то женщина, наряженная в одежды позапрошлого века!
- И как она выглядела? – мгновенно подобрался Дин, и даже Сэм, уже порядком подуставший от общения с семейством Блэйк-Томо вообще и от этого разговора в частности, ощутил какой-то проблеск интереса. Признаться честно, он был почти уверен, что ничего сверхъестественного Каору на самом деле не видела, и сейчас просто она пытается привлечь к себе дополнительное внимание. С другой стороны, девчонка могла бы придумать что-нибудь и поэффектнее, чем  появление женщины в старинном наряде!
- Я же говорю, она как будто выскочила из фильма про эпоху Эдо***! – оставив в стороне глупый флирт и заговорив серьезным тоном, Каору вдруг сразу перестала казаться Сэму настолько уж раздражающей. – Парадное кимоно, традиционная прическа и макияж… вся из себя такая маленькая и изящная, как куколка нихон-нингё****. Было в ней… как бы это сказать…что-то мистическое. И исчезла она, словно в воздухе растворилась!
Винчестеры привычно переглянулись между собой со смесью напряженности и оживления на лицах. Наконец, в этом деле стало вырисовываться что-то конкретное, хотя какое отношение два современных якудза могут иметь к женщине, предположительно погибшей больше столетия назад, было по-прежнему непонятно. Все-таки дух, привязанный к проклятой антикварной вещи, попавшей в руки Хаджиме и Макото? Или что-то иное?..
Внезапно, Дин озадаченно нахмурился, как будто увидев что-то странное, потом его зрачки резко расширились, и хотя вихрь эмоций, пронесшийся по лицу старшего брата, почти мгновенно сменился его обычным нечитаемым выражением, Сэм сразу же понял, в чем тут дело. Потяжелевший взгляд Дина был направлен на его губы… вернее, на нижнюю, недавно прикушенную губу, на которой наверняка еще виднелась  засохшая кровь. В зеленых глазах снова вспыхнули злость и страх, а еще – уже знакомое чувство вины. Как и следовало ожидать, разговор с возможным свидетелем разжег в Дине присущий ему азарт охоты, заставив на какое-то время забыть о проблемах младшего брата, и сейчас, вернувшись в реальный мир, он чувствовал себя от этого даже хуже, чем прежде.
- Темнеет, - Дин поднял глаза к небу, как обычно скрывая свои эмоции за подчеркнуто деловым настроем. Но младший Винчестер знал, что на этот раз стены его брата не продержатся долго - слишком уж заметно тот был на взводе. – Пошли, Сэм, нужно забрать снаряжение из машины…
…И поговорить! Дин не закончил фразу, но Сэм прочитал это по его глазам. Страдальчески поморщившись, он с виноватым видом улыбнулся растерянной Саре и последовал за братом обратно в дом. Обычно, Дин шарахался от любых, хотя бы отдаленно затрагивающих его чувства разговоров, как демон от святой воды. Но вот если речь шла не о нем, а о Сэме… В такие моменты Винчестер-младший искренне завидовал просто виртуозному умению брата уходить от неприятной для него темы, той или иной уловкой переключая внимание собеседника на что-нибудь другое. А вот Сэм никогда не был в этом настолько же хорош, и с каждым разом, когда они с Дином так или иначе возвращались к событиям месячной давности, ему все труднее и труднее становилось скрывать от брата всю  боль, страх и отчаяние, что царили у него на душе.
______________
*Аниме ( от англ. animation — мультипликация) — японская анимация. В отличие от анимации других стран, предназначаемой в основном для просмотра детьми, основная часть выпускаемого аниме рассчитана на подростковую и взрослую аудитории, и во многом за счёт этого имеет высокую популярность в мире.
**Манга – японские комиксы. В Японии мангу читают люди всех возрастов, она уважаема и как форма изобразительного искусства, и как литературное явление, поэтому существует множество произведений самых разных жанров и на самые разнообразные темы: приключения, романтика, спорт, история, юмор, научная фантастика, ужасы, эротика, бизнес и другие.
***Эпоха Эдо - эпоха правления сёгунов династии Токугава (1600-1868 гг.) и название города, в котором находился родовой замок Иэясу Токугавы. После реставрации монархии город Эдо был переименован в Токио и стал новой столицей Японии.
****Куклы нихон-нингё – изумительное произведение японского искусства. Они являются украшением многих музеев мира и частных коллекций. Куклы нингё - важный элемент жизни японского общества. Они исполняют роль не только как украшение японского интерьера, но также имеют многочисленные символические и мистические значения. То, что называется в Японии нингё, отнюдь не является куклой для игры. Существует много школ и направлений этого уникального японского искусства.

*  *  *
Веселье началось около полуночи! Шел уже примерно третий час ночного бдения Дина под окнами Юи Такеучи, когда тяжелые, украшенные изображениями драконов ворота вдруг распахнулись, и с территории особняка вылетела черная спортивная Тойота с совершенно сумасшедшим тюнингом. Одна аэрография* на бортах и капоте чего стоила, не говоря уже о массивном обвесе,  замысловатом «спойлере» на багажнике и красноватом свечении из-под шасси. Но Дину, не без основания считавшему себя знатоком хороших машин, прежде всего, бросились в глаза именно внутренние модификации. Учась в старших классах, он как-то подрабатывал в мастерской, специализирующейся на гоночных автомобилях, и за три месяца навидался столько «хот-родов»**, что теперь с первого взгляда мог определить серьезно заряженную машину. Когда Тойтота стремительно и изящно развернулась, умудрившись выполнить при этом еще и высококлассный дрифт***, Винчестеру-старшему оставалось лишь восхищенно присвистнуть, прикидывая, какая же уйма денег вбухана в оснащение этой черной красавицы. Форсированный двигатель, мощные тормоза, более жесткая подвеска и, наверняка, масса других внешне малозаметных изменений…
Импала после капитального ремонта тоже не жаловалась на технические характеристики – у Бобби, как выяснилось, были связи не только среди охотников, и он, желая хоть чем-нибудь порадовать совершенно разбитого отцовской смертью Дина, сумел раздобыть для его малышки самые лучшие детали. Но как бы старший Винчестер не идеализировал любовь всей своей жизни, даже он, скрепя сердце, вынужден был признать, что у Шевроле 1967 года выпуска и у этой явно новехонькой «супердетки» совершенно разные весовые категории… Впрочем, кому-то нравятся вешалкоподобные манекенщицы с кукольными лицами, а кто-то предпочитает игривых барменш, у которых есть за что подержаться. Как говорится, на вкус и цвет…
Кстати, о цыпочках! Девушка, сидевшая за рулем этой навороченной тачки, при других обстоятельствах, пожалуй, тоже могла бы поразить воображение Дина, но на сегодня с него явно хватило вызывающе одетых хорошеньких школьниц. Вообще-то, Юи Такеучи было около двадцати, однако ее мало что скрывающий костюмчик-матроска навевал невольные ассоциации со школьной формой японских девочек, которую Винчестер-старший как-то видел по телевизору. Но на старшеклассниц его уже лет десять как не тянуло, а незабываемая встреча с Каору в сочетании с воспоминанием пятилетней давности, по всей видимости, надолго теперь отбила интерес к особам, предпочитающим имидж «малолетка».
С другой стороны, охотник был настроен против Юи с самого начала. Именно из-за ее несговорчивости он уже больше двух часов не находил себе места, переживая, как там Сэм. Вообще-то братья созванивались еще раз. На сей раз Дин сам набрал номер мелкого, решив, что с учетом сложившихся обстоятельств ему вполне простительно немного побыть параноиком. У Сэма все было в порядке, он уже разогнал своих подопечных по засыпанным солью комнатам и сейчас следил за периметром. Правда, с Сарой братишка так и не поговорил, и это вкупе с обеспокоенными взглядами девушки здорово его нервировало. Но здесь уже Дин был бессилен ему помочь. Конечно, он предпочел бы быть рядом с Сэмом, поддержать его… Однако вместо этого ему приходилось сначала в гордом одиночестве любоваться  окрестностями, попутно сходя с ума от тревоги за младшего брата, а теперь - видимо, чтобы совсем не заскучать - еще и вспоминать навыки автомобильной слежки, потому что его объект понесло чёрте куда на ночь глядя!
Додумывал Дин уже на ходу, срываясь с места и вслед за Юи стремительно вводя машину в поворот. Скользить он, конечно, не умел, но свою детку чувствовал дай Боже каждому, и умница Импала отвечала хозяину тем же. Во всяком случае, проследить по улицам ночного Лос-Анджелеса за мчавшейся, словно на треке гоночной тачкой было для охотника вроде него, как два пальца об асфальт. Другой вопрос, что Дин никогда еще не испытывал такого искушения банально провалить слежку!
Из-за этой чертовки, которая вместо того, чтобы, как положено, сидеть дома и скорбеть по погибшим предкам, сорвалась не иначе, как на весьма популярные в Л.А. уличные гонки, он вынужден был оставить Сэм без подкрепления. Случись что, от дома Такеучи Винчестер-старший добрался бы за считанные минуты, а вот с другого конца города… Но как он сам сказал мелкому, выбора у них нет и не было, и теперь оставалось только до судорог сжимать пальцы на руле, мысленно умоляя неизвестно кого: «Пожалуйста! Пожалуйста, пусть пронесет… Пусть эта тварь явится за Юи, а не за кем-то из Томо! Пускай придет туда, где будет он, Дин…». 
Сэм, которому он отзвонился, едва убедившись, что девчонка не вокруг квартала кататься поехала, понятное дело, тоже не пришел в восторг, что Дин сорвался неизвестно куда один, без всякого прикрытия. Кажется, после фиаско в Беркитсвиле, он больше не считал хорошей идеей отпускать старшего брата охотиться в одиночку! Возможно, в этом и было здравое зерно – когда Сэм не прикрывал его спину, Дин собирал на своем пути все возможные ямки и шишки. Вспомнить хотя бы вендиго или тот подвал, где его ударило током… не говоря уже о не самой удачной охоте в Новом Орлеане…
В результате, чувствуя свою вину еще и за то, что заставил брата за себя волноваться, Дин прибыл к месту проведения гонок, мягко говоря, не в самом радужном настроении. Но это продлилось ровно до той минуты, пока Импала не влилась в пестрый, рокочущий поток гоночных автомобилей, спешащих к точке рандеву! Если бы в воображении старшего Винчестера и существовал какой-то эквивалент пресловутого Рая с девственницами, то там определенно нашлось бы место настоящему дрэг-рэйсингу****. Роскошные машины и не менее роскошные девушки, скорость, музыка, адреналин, ночь… Опустив стекло и вертя головой из стороны в сторону, словно ребенок, впервые попавший в Диснейленд, Дин чувствовал, как по губам против воли расползается совершенно дурацкая, восторженная улыбка. Определенно, какая-то справедливость в этой грёбаной жизни все-таки была! Маленькие радости, но иногда и их оказывается достаточно, чтобы разогнать окружившую тебя беспросветную тьму…
Правда, несколько минут спустя Винчестеру пришлось слегка поумерить свои восторги. Тойота Юи, словно змея петляла между крутых, навороченных тачек, протискиваясь там, где, казалось, не пройдет даже мотоцикл, и Дину пришлось хорошенько поднапрячься, чтобы не отстать от своей подопечной и при этом  не поцарапать какую-нибудь шикарную машину стоимостью с десяток Импал. Правда, настоящих «хот-родов» здесь было немного -  что и не удивительно, ведь в самом заезде обычно участвует всего несколько рэйсеров, иначе это будет уже не гонка, а аттракцион «Сталкивающиеся автомобили» для взрослых, причем не исключено, что со смертельным исходом. Но вот любители драйва, красивых машин и просто экстремальных тусовок все продолжали пребывать, и широкий проспект, выбранный в качестве трека, уже был забит так, что яблоку негде упасть. Впрочем, если Дин хоть что-нибудь понимал в дрэг-рэйсинге, весь квартал вот-вот должны были перекрыть, а затем выставить дозоры, предупреждающие о появлении полиции - уличные  гонщики состояли не в лучших отношениях со стражами порядка.
Между тем, к немалому облегчению охотника, Юи, наконец, затормозила и с небрежной элегантностью припарковала свою Тойоту возле черной с багровым отливом Хонды с какой-то совершенно жуткой аэрографией на капоте. Клубок измазанных в крови щупалец или что-то в этом духе. Хозяин «хот-рода», начищавший в это время хромированные колпаки на колесах, высокий молодой азиат в кожаном жилете на голое тело поднялся навстречу девушке, и та, едва успев выбраться из машины, буквально запрыгнула на него, обвив руками и ногами, словно лиана. Но не со страстью или похотью, а скорее отчаянно - так, словно пыталась спрятаться в объятиях своего парня, укрыться  в них от боли и отчаяния.
Дин вздохнул и с легкой завистью проводил Юи взглядом. Наверно, в том, чтобы разделить вот так с кем-то тяжесть, лежащую на душе, действительно был смысл, но беда в том, что он не мог себе этого позволить. В том безумии, которое представляла собой их с Сэмом жизнь, подобная слабость была для Винчестера-старшего слишком большой роскошью! Ради брата он всегда должен быть сильным, уверенным в себе… несгибаемым и небьющимся, потому что вера в это на самом деле нужна Сэму гораздо больше, чем взаимопонимание и духовная близость или чего он там добивается, раз за разом пытаясь вызывать Дина на откровенность…
- Эй, чувак, отличная у тебя тачка! Выпуск шестьдесят седьмого?
Не без труда вынырнув из своих мыслей, охотник, тем не менее, мгновенно повернулся на окликнувший его голос. Ценитель классических автомобилей оказался невысоким, кряжистым мулатом явно с примесью мексиканской крови. Как и Дин, он стоял, прислонившись к борту своей машины - серьезно модифицированной, но при этом сохранившей все оригинальные преимущества Шевроле Импалы 1958 года выпуска.
- Так точно, шестьдесят седьмого, - не без гордости ухмыльнулся Винчестер и, оглянувшись на Юи, все с тем же переходящим в страсть отчаянием целующуюся со своим бой-френдом, подошел поближе к этой праматери всех Импал. – Твоя, кстати, тоже ничего! – не удержавшись, он восхищенно погладил алый лакированный бок почти разменявшей полтинник стальной красавицы. Машина была в безукоризненном состоянии, не говоря уже о высококлассном тюнинге.
-Всего лишь «ничего»? – возмущенно хмыкнул парень, но, судя по его самодовольной ухмылке, как в зеркале повторяющую ту, что пару секунд назад появилась на лице самого Дина, восторженные огоньки, вспыхнувшие  в глазах охотника, не остались для него незамеченными. – Приятель, ты слеп, как крот! Моя Ева, между прочим, из самой первой партии… Но если тебя это не впечатляет, может, заглянешь под капот?
Ева?!.. С готовностью откликнувшийся на столь заманчивое предложение Винчестер еле подавил предательскую улыбку. Какая жалость, что здесь нет Сэма! Мелкий не устает стебаться по поводу того, что Дин слишком уж одушевляет свою детку. Посмотрел бы он на этого типа… Вообще-то, для самой первой Импалы, сошедшей в 1958 году со сборочного конвейера «Дженерал Моторс», прозвище Ева подходило, как нельзя более кстати, но после детского знакомства с фильмом Стивена Кинга «Кристина» о Плимуте Фьюри, одержимом злым духом, даже Дин и тот стал относиться к машинам с именами без особого восторга... Впрочем, предрассудки предрассудками, а сейчас никакая сила на свете не оттащила бы его от еще теплого после недавнего пробега чрева красной Шевроле.
- Детройтский движок! – с уважением присвистнул Винчестер, склоняясь над открытым капотом. – Сколько «лошадей»?
- Девятьсот. Зверь-машина! – темнокожий гонщик любовно погладил ксеноновую фару Импалы, смахивая с нее несуществующую пыль. – На соревнованиях для классических моделей всегда берет первые места.
Уловив в голосе парня нотки сожаления и проследив за его взглядом, устремленным на припаркованный рядом темно-синий «ход-род», Дин понимающе кивнул головой. Автомобили настоящих рэйсеров все, как один были оснащены системой впрыска закиси азота, благодаря которой он летали просто на фантастических скоростях. Если сопровождавшие подобную езду перегрузки выдерживала не каждая новая гоночная машина, то, что уж говорить о старушке Шевроле! Обидно, конечно…
Но посочувствовать хозяину алой Импалы Винчестер уже не успел – реальность, как обычно, напомнила ему о себе хорошим пинком под зад. Первой ласточкой стал внезапно захлебнувшийся попсовой «Not gonna get us» приемник соседней машины. Потом замигали фонари, застрекотал в кармане датчик ЭМП, и стремительно крутанувшийся вокруг своей оси Дин успел увидеть, как с губ красивой японки, сидевшей на капоте разрисованной щупальцами Хонды, срывается облачко пара. Вот только девушка эта была отнюдь не его подопечной. Ни Юи, ни ее приятеля в поле зрения охотника вообще не наблюдалось!
Проклиная себя на все лады и в панике оглядываясь по сторонам, Винчестер бросился обратно к своей машине. Куда эти двое успели подеваться за те полминуты, что он, как мальчишка, пялился на роскошную тачку? Только бы им не приспичило перепихнуться в каком-нибудь в укромном уголке! Сверхъестественные твари обычно не проявляют себя при большом скоплении народу, они выжидают, кружат неподалеку, но стоит их жертве хоть на минуту оказаться в одиночестве, и все, пиши пропало. А он-то… Проклятье, ну какой идиот! Лоханулся, словно желторотый новичок, впервые выбравшийся на охоту. Он должен был глаз с этой парочки не сводить и костьми лечь, но не дать им уйти с полной людей улицы!
Внезапно свет перестал мигать, и со стороны возмущенно галдящей толпы снова послышались смех и шутки. Но Дина это внезапное затишье перед бурей наоборот заставило превратиться в комок оголенных нервов. Его опыт подсказывал, что мстительный дух не мог уйти просто так! Нечисть готовилась к нападению, можно сказать, вышла на финишную прямую, и если прямо сейчас что-нибудь не сделать… Дерьмо! Нет, ну как он мог это допустить?..
Сдавившее грудь напряжение и стук молоточков вины в голове, казалось, достигли своего апогея, когда лихорадочно метавшийся по улице взгляд старшего Винчестера случайно зацепился за щель между домами, что-то вроде крошечного проулка, на стенах которого двигались тени… Вполне определенным образом двигались - в древнейшем танце, и эти па были Дину также хорошо знакомы, как мягкая, полной сдерживаемой энергии поступь охотника и надежная тяжесть оружия в руках. Очевидно, Юи со своим парнем уединились отнюдь не для приватной беседы!
Электромагнитные поля снова взбесились, сканер на поясе взвыл дурным голосом, и Винчестер, схватив с заднего сидения Импалы завернутый в тряпку дробовик, со всех ног бросился в проклятый переулок. В глубине души Дин уже знал, что он катастрофически, непоправимо опаздывает. Инстинкт и опыт подсказывали охотнику – все, момент настал! Тварь нападет здесь и сейчас, и он, как бы быстро не бежал, перебрасывая тело через капоты попадавшихся на пути машин и сбивая с ног зазевавшихся  гонщиков, уже ничего не успеет сделать.
Всех не спасти…  Прошли годы, прежде чем Винчестер-старший научился жить с этим, хотя одна роковая ошибка, совершенная в юности, до сих пор не давала ему спокойно спать по ночам… Теперь на совести Дина были смерть отца и тот ад, через который прошел Сэмми. И он не мог, просто не мог допустить, чтобы по его вине погиб еще один человек! Даже если это означало совершить невозможное…
В проулке что-то мелькнуло, и душераздирающий женский крик, ввинтившийся в уши охотника, подобно воплю банши, практически слился с грохотом выстрелившего дробовика. Между домами было темно, как у негра в заднице, и Винчестер прекрасно осознавал, что палит наугад. Не то, чтобы он не умел спускать курок, ориентируясь исключительно на звук или собственное чутье, но до места нападения оставалось еще около полусотни метров, а Дин стрелял на бегу и вдобавок посреди полной улицы народа.
Паника всколыхнула наэлектризованную толпу, вспыхнув мгновенно, словно бензин от небрежно брошенной спички. Ошалевшие от страха, ничего не понимающие люди с воплями заметались между машинами, налетая друг на друга, сбивая с ног и опрокидывая на землю. Сделать второй выстрел в таких условиях было просто физически не возможно, и Дин, матерясь сквозь зубы, припустил к переулку еще быстрее, хотя секунду назад ему казалось, что он и так выжимает из своего бедного тела все, на что оно способно. В конце концов, он же не Сэмми с его длинными ножищами, чтобы бегать, словно гепард по прерии… Хорошо хоть пространство вокруг охотника мгновенно расчищалось, стоило только людям заметить в его руках угрожающий абрис оружия!
Дин влетел в переулок, на ходу вынимая фонарик, но, так и не успев его включить, снова спустил курок. Тусклого света, проникающего между домами с улицы, оказалось вполне достаточно, чтобы разглядеть пульсирующее, аморфное облако, угрожающе нависшее над распростертой на земле человеческой фигурой. Патроны из соли, как всегда подействовали безотказно, и взвывшего на ультразвуке призрака развеяло по ветру клочьями серого тумана. Но охотник уже знал, что пришел слишком поздно… Вопрос в том – насколько!
Зажав фонарик в зубах и на ходу перезаряжая оружие, Дин с зашедшемся, как безумное сердцем бросился к телу Юи. Нога тут же зацепилась за что-то мягкое, и он едва не полетел на землю, споткнувшись о приятеля девушки, лежавшего на земле почти в самом начале переулка. Парень был без сознания, а его грудь выглядела так, словно в нее с полдюжины раз выпустил когти огромный тигр. Виновато поморщившись, Дин машинально прижал руку к собственному торсу. После памятного приключения в Рузевельтской психушке он еще долго не мог спать на животе, не говоря уже о том, чтобы просто вдохнуть полной грудью. Так вот, значит, куда ушел первый заряд соли… Хотя духа Винчестер, должно быть, все же зацепил, иначе от Юи бы сейчас остались только обглоданные косточки. 
Дину показалось, что с его души упал не камень, а целая бетонная плита, когда он увидел, что девушка дышит. Призрак таки добрался до нее - почти все тело несчастной покрывали рваные, кровоточащие укусы, но, главное, она была жива… Жива! Господи, благодарю тебя!!! Датчик ЭМП на поясе молчал, свидетельствуя о том, что чертова тварь убралась восвояси, и Винчестер потянулся к телефону, понимая, что Юи срочно нужна квалифицированная медицинская помощь. Но стоило охотнику отложить дробовик в сторону и вытащить из кармана куртки мобильник, как полузакатившиеся глаза девушки внезапно распахнулись, наполненные болью и нечеловеческим ужасом. Дин придвинулся ближе, надеясь ее успокоить, но эффект от его движения оказался прямо противоположный. Истерзанное тело Юи испуганно сжалось, забилась в агонии, и Винчестер еле успел перехватить ее руки и прижать девушку к земле, не давая ей причинить себе еще больший вред.
-Тише, тише… - зашептал Дин, понимая, что охваченная паникой Юи видит сейчас перед собой не его, а оскаленную пасть голодного духа. – Все хорошо! Я прогнал его… Не шевелись, я сейчас вызову «скорую»…
Но он так и не успел вытащить свой сотовый. Угрожающее движение, почудившееся охотнику за спиной, заставило его инстинктивно дернуться в сторону, уходя с «линии огня», но было уже слишком поздно. Раздался странный, смутно знакомый хлопок, и острая, обжигающая боль вгрызлась в левый бок чуть ниже ребер. Однако все, о чем Дин мог думать в ту секунду, так это почему же не сработал датчик ЭМП!

*  *  *
Для Сэма было не в новинку вести наблюдение, с комфортом расположившись перед мониторами камер слежения. Во время учебы в Стэнфорде, прежде чем устроиться «мальчиком на побегушках» в крупную юридическую фирму, он некоторое время подрабатывал охранником в торгово-развлекательном центре и насмотрелся там такого, что героям реалити-шоу «Большой брат»***** оставалось только нервно курить в сторонке… Впрочем, теперь Винчестер-младший благодарил Бога, что это был хотя бы не клуб. С некоторых пор он возненавидел их даже больше, чем Дин больницы!
Сделав пару глотков горячего каппучино и  уже в который раз мысленно отдав должное людям, установившим в комнате для охраны кофемашину,  Сэм принялся за очередной видеомониторинг владений Томо. Камеры слежения были понатыканы здесь, кажется, на каждом квадратном метре! Черт, они даже в спальнях были установлены, хотя изображение оттуда и не транслировалось на экраны за исключением так называемых кризисных ситуаций, определявшихся какой-то жутко сложной программой, реагирующей на подозрительные звуки или появление в комнатах неучтенных движущихся объектов.
Работу этой системы охотнику продемонстрировали во всей красе – Кейске, как и всякий ребенок обожавший разрушения, с грохотом уронил на пол этажерку со старыми игрушками, а Каору, в которой явно пропадала будущая великая актриса, очень достоверно изобразила жертву удушения. Камеры в обоих случаях мгновенно включились! Оставалось надеяться, что и визуальные датчики, реагирующие на любые движения, которые могут быть идентифицированы, как опасность, тоже не подведут, потому что иначе Сэм просто не представлял себе, как он сможет выполнить свою работу. Что и говорить, наблюдение за садом и так называемой «неприватной» зоной особняка с помощью камер слежения можно было назвать охраной потенциальных жертв нечисти только с о-о-очень большой натяжкой. Но, увы, других вариантов у Сэма просто-напросто не было, разве что он связал бы своих подопечных по рукам и ногам или, как минимум, напоив снотворным, уложил рядочком на диванах в гостиной.
Они с Сарой до хрипоты убеждали Сандру и Каору устроиться на ночь в одной комнате под его, Сэма, присмотром, но любые их уговоры были этим дамочкам все равно, что об стенку горох. Какой бы странной не выглядела смерть Хаджиме Томо, насколько бы серьезно, на первый взгляд, его жена и дочь не обсуждали с охотниками теорию о нападении мстительного духа, как выяснилось позже, ни та, ни другая до конца им так и не поверили. Не имеющая ответов, разбитая горем Сандра пошла на поводу у сестры и позволила Винчестерам остаться, но это отнюдь не означало, что члены семьи Томо собирались играть по их правилам.
Никто в этом доме не желал жить, словно на осадном положении, и Сэму стоило немалых трудов уговорить Сандру хотя бы отпустить на ночь прислугу и позволить ему окружить несколько комнат солевой границей. Ванные в этот список, понятное дело, не попали, и пока женщины принимали душ, младшему Винчестеру ко всему прочему пришлось сидеть у них под дверями в обнимку с дробовиком и словно какой-нибудь извращенцу прислушиваться к доносящимся изнутри звукам. Мало того, что в охотничьей карьере Сэма это было достаточно новое впечатление, так еще и мысли, волей-неволей лезущие в голову при подобном соседстве, в его нынешнем состоянии душевному покою определенно не способствовали.
А уж стоило ему немного дать волю фантазиям, как соблазнительный, но до этой секунды довольно абстрактный образ обнаженной черноволосой женщины обрел нечеловечески прекрасные черты, которые Винчестер-младший теперь каждую ночь видел в своих сводящих с ума кошмарах. Хорошо еще, что во время очередного приступа рядом с ним никого не было! Объяснить, почему он сидит на полу, бледный, дрожащий, и раскачивается из стороны в сторону, еле сдерживая слезы, было бы достаточно затруднительно, а Сара и так уже что-то подозревала. Неудивительно, впрочем, после того, как Сэм весь вечер старательно ее избегал, не говоря уже о том, что превращение нормального, полного жизни парня в изможденного и мрачного неврастеника насторожит кого угодно!
Он так и не решил до конца, последует ли совету Дину, хотя, надо признать, все, о чем говорил Сэму старший брат, звучало логично, и, самое главное, очень заманчиво. Знакомство с Сарой оставило после себя нежные, волнующие воспоминания, но он и, правда, никогда всерьез не задумывался о возможности новой встречи. А потом умер отец, и младшему Винчестеру пришлось окончательно распрощаться со своими надеждами на возвращение к нормальной жизни. Даже если им и удалось бы каким-то чудом найти и уничтожить Желтоглазого, оставался еще Дин, который во время их разговора в чикагском мотеле выразил свои планы на будущее достаточно четко: «Это никогда не закончится. Придут другие… Всегда будет на что охотиться». Брат избрал свой путь раз и навсегда, и после всего, что они вместе пережили, Сэм скорее бы умер, чем позволил Дину пройти его в одиночку.
А подобный расклад, чтобы там Винчестер-младший не говорил про семейных охотников, не оставлял для них с Сарой ни малейших шансов! Наверно, девушка и сама это понимала, может быть, даже лучше Сэма, иначе хоть раз, но дала бы о себе знать за прошедшие несколько месяцев. Не тот у нее был характер, чтобы стесняться первой позвонить парню. Вспомнить хотя бы, как устав ходить вокруг да около, она буквально вытянула из охотника признание, что действительно ему не безразлична…
Их отношения были иллюзией, и в нынешней ситуации Винчестеру-младшему это было только на руку. Но все равно расставаться с мыслью о том, что кто-то где-то тебя любит и ждет, оказалось неожиданно больно. А еще такой разрыв здорово отдавал трусостью, и будь Сэм уверен, что сможет справиться с собой и не показать Саре, насколько ему на самом деле плохо, он никогда бы не пошел у Дина на поводу… Господи, да если бы вся эта история с духом-людоедом случилась полтора месяца назад, Сэм наверняка поддался бы, наконец, на уговоры старшего брата и позволил себе зайти с Сарой гораздо дальше, чем просто поцелуи! И он уж точно не сидел бы сейчас, растравливая свои комплексы, а скорее мучился бы от искушения взломать пароль, не позволяющий вручную подключиться к камере слежения в спальне Сары.
Припомнив свое попахивающее вуайеризмом дежурство под окнами Мэг, Сэм смущенно зарылся пальцами в волосы. Хорошо еще, что ему хватило ума не рассказывать про камеры Дину, когда тот звонил, а то со старшего братца вполне сталось бы обозвать его чем-нибудь похлеще маленького извращенца… Хотя, с другой стороны, Дин мог и промолчать – если вспомнить, как он весь месяц трясся над Сэмом, боясь ранить его неосторожным словом. Иногда младший Винчестер едва сдерживался, чтобы не крикнуть брату: «Хватит! Перестань вести себя со мной так, словно я вот-вот рассыплюсь на куски», но духу сделать это ему так ни разу и не хватило. Потому что стоило Дину забыться и на самом деле ляпнуть что-нибудь этакое, как Сэму казалось, будто его со всего маху двинули в пах!
И все-таки, как бы неуютно временами ему не было рядом с братом, и насколько бы сильно не хотелось иногда послать того куда подальше, чтобы не видеть больше этого виноватого взгляда, полного неловкости и сострадания, Сэм ни за что не променял бы общество Дина на столь вожделенное порой одиночество. Вот и сейчас он чего бы только не отдал, чтобы старший был рядом, поддерживал и страховал его! Конечно, это было чистейшей воды эгоизмом и потаканием собственным глупым страхам, ведь если кому и угрожала опасность из-за того, что им пришлось разделиться, так это Дину. Он-то в отличие от младшего брата не сидел сейчас, попивая кофеёк, в мягком крутящемся кресле под надежной защитой круга из соли.
Но Сэму, черт побери, нужен был Дин! По сотне разных причин, приоритетность которых в каждый конкретный момент зависела от его скачущего, словно кенгуру, настроения… Например, только его брат знал, на какие кнопки нужно надавить, чтобы любая женщина стала послушной, как овечка, и выполнила все их требования… Вообще-то Винчестер-младший и сам умел уговаривать людей. Раньше… Но, похоже, его мальчишеское обаяние и способности к убеждению испарились вместе с чувством собственного достоинства и уверенностью в себе! А иначе как объяснить тот факт, что полчаса назад Сэм словил на лестнице Сандру, тайком пробиравшуюся к бару с напитками, а сейчас на мониторе одной из камер отчетливо виднелась одетая в пеньюар Сара, судя по всему, вознамерившаяся заглянуть к нему на огонек?..
_________________________
*Аэрография (аэробрашинг) – это техника нанесения изображения на различные поверхности жидким или порошкообразным красителем при помощи сжатого воздуха. Помимо автомобилей аэрография наносится на мотоциклы, защитные шлемы, сноуборды и скейтборды, а также на компьютеры, мобильные телефоны, стекло, мебель, ткань…
** Хот-род – дословно «огненная тачка», т.е. серьезно, чаще всего экстремально модифицированная гоночная машина.
***Дрифт (дрифтинг)  - особая техника выполнения поворота, демонстрирующая наивысший контроль над машиной и управлением. Это точно выверенные нажатия на педаль газа, призванные удерживать заднюю ось в состоянии заноса и вхождение в повороты в таком состоянии.
****Дрэг-рэйсинг (drag racing) – ускорение по прямой, гонки на короткую дистанцию на автомобилях или мотоциклах. Так же он известен, как стрит-рэйсинг, уличные гонки, и представляет собой целую экстремальную автомобильную культуру, пусть и полулегальную. 
***** «Большой брат» - голландское реалити-шоу, аналог российского «За стеклом».