Сэм между тем отъехал совсем недалеко. Остановил машину на какой-то маленькой улочке и минут пять просидел неподвижно, уронив голову на скрещенные на руле руки. Кажется, его плечи слегка подрагивали, но Джон, и сам отчаянно пытавшийся справиться с комом в горле, не мог разглядеть точно – слишком далеко ему пришлось на этот раз остановиться, чтобы остаться незамеченным в таком тихом, почти безлюдном месте. Такова участь всех родителей – испытывать боль, когда страдают твои дети, а уж если ты сам в каком-то смысле ее причина… В груди сдавило так, что на какой-то миг Джону захотелось послать к черту все свои принципы и, плюнув на то, что Сэм обрадуется ему еще меньше, чем Дину, просто взять и подойти к сыну. Но, видно, провидение, то самое, роль которого пытался исполнять сегодня Джон, решило, что Сэму еще не время встречаться со своими родными. В ту самую секунду, когда старший Винчестер уже взялся за дверную ручку, тот поднял голову с руля, встряхнулся, словно просыпаясь, и с какой-то лихорадочной поспешностью вытащил из сумки свой лэптоп. Похоже, он по старой семейной традиции пытался забыться работой, вытеснить душевную боль мыслями о предстоящем деле, как не раз делал сам Джон, и если старший Винчестер ничего не упустил, просчитывая шаги сына, то сейчас Сэм должен был как раз искать в сети адрес некроманта.
Дин позвонил, когда они снова были в дороге, направляясь к дому колдуна, расположенному, судя по всему, где-то на побережье, и Джон с первого слова, с одно единственного «папа», сказанного напряженным, лишенным обычных озорных ноток голосом, понял, что эта сумасшедшая охота в очередной раз пошла не по плану:
– Папа, ты где сейчас? – похоже, Дин тоже был за рулем, потому что на заднем плане снова шумел мотор, и громыхала музыка, между прочим, все та же бередящая душу баллада «Я здесь». – Послушай, у этого Армина Ван Ломмеля закончилось дежурство, он едет домой, а я вишу у него на хвосте. Я так и не успел выяснить адрес, но он точно наш клиент, одна милая медсестричка подтвердила мне, что у него есть татуировка на предплечье. Пап, когда он будет проводить ритуал? Ты успеешь приехать?
– Дин, не мельтеши! – Джон со вздохом потер лицо, с отвращением понимая, что ему снова придется врать сыну. – Ритуал обычно начинается после захода солнца, плюс минус час, но это не проблема. Я уже в городе, и минут через пять буду на месте. Один знакомый хакер нашел для меня адрес этого Ван Ломмеля, – вообще-то оболтус и, по совместительству, компьютерный гений Эш, недавно обосновавшийся в «Доме у дороги», и в самом деле легко пробил бы на компьютере всю подноготную некроманта, но в этом просто не было необходимости. Джон знал, что они с Сэмом прибудут на место значительно раньше Дина. – Я позабочусь о похищенной девушке, а ты езжай следом за этим типом. Но в дом за ним лезть не вздумай, дождись меня! – дежурно предостерег сына Винчестер-старший. – Возможно, я вернусь раньше, но кто знает? Как подъедешь туда, сразу звони.
Повеселевший Дин шутливо огрызнулся, что он не дурак, и, разумеется, не сунется в логово колдуна без надежного прикрытия. Трубку он повесил, как всегда, не прощаясь, но Джон, притормозивший вслед за Сэмом у маленького домика на набережной вблизи «Золотых Ворот», еще несколько секунд слушал короткие гудки, сквозь которые ему мерещились тревожные аккорды песни, так зацепившей обоих его сыновей:
 
Я прикоснулся к мечтам твоим,
И был недобрым этот миг –
Песком сквозь пальцы мои скользил
Тот мир, что был открыт двоим…
Мы шли навстречу,
Все ускоряя шаг...
Прошли насквозь, друг друга не узнав.
 
Джон еле сдержался, чтобы не врезать кулаком по рулю. Проклятая песня, словно какой-то медиум, читающий в сердцах и душах, вытаскивала наружу и озвучивала все, что ни один из Винчестеров никогда не осмелился бы произнести вслух. Дин, тот хотя бы пребывал в блаженном неведении, а вот они с Сэмом… Вместо того, чтобы стать первым шагом к примирению, «совместная» охота только сильнее разбередила так и не успевшие закрыться раны, и Джон уже готов был проклинать ту минуту, когда ему вообще пришла в голову эта безумная мысль поиграть в Бога. В результате они все трое увязли в этом деле по самые уши, и все, что оставалось теперь старшему Винчестеру, так это позаботиться о том, чтобы его сыновья смогли спокойно закончить каждый свою охоту – Сэм спасти девушку, а Дин разобраться с некромантом – и разъехаться потом в разные стороны. Вероятно, никто из них пока еще не был готов к примирению.
Сэм пробыл в доме Ван Ломмеля меньше десяти минут, но все это время Джон буквально места себе не находил, гадая, не наставил ли тот в своем логове каких-нибудь хитроумных ловушек. По словам Дэниэла Элкинза, много лет назад охотившегося вместе с Джоном на его первого некроманта, помешанные на бессмертии колдуны обычно не увлекались другими видами магии, но этот Ван Ломмель определенно был полон сюрпризов.
Однако все обошлось. Сэм появился в дверях дома ровно через восемь минут сорок девять секунд, целый и невредимый, с хрупкой белокурой девушкой на руках и, осторожно устроив свою пребывающую без сознания ношу на заднем сидении, погнал машину в направлении ближайшей больницы. Джон проследил, как его взятый напрокат Форд скрывается за поворотом, и позволил себе секунд на десять обессилено уронить голову на спинку сидения. Теперь оставалось только дождаться Дина.
Темнело. Прикинув, сколько времени Ван Ломмелю понадобится, чтобы добраться сюда из больницы, и как скоро солнце полностью сядет, Джон пришел к выводу, что для начала неплохо бы осмотреть дом. В конце концов, исходя из сказанного Дину, он и так должен был здесь побывать, да и потом, соваться без надлежащей разведки в логово колдуна, пусть даже простого некроманта, было бы крайне непрофессионально.
Алтарь, как Винчестер и предполагал, находился в подвале, там же Ван Ломмель держал и похищенных девушек, судя по стоявшему в воздухе тяжелому сладковатому запаху, пичкая их опиумом и еще какими-то наркотическими травами. Вообще в святая святых японского некроманта оказалось много чего интересного, но у Джона просто не было времени на подробную экскурсию. Бессонная ночь и непрерывное нервное напряжение брали свое, и он понимал, что если окажется в доме, когда здесь появится обнаруживший следы взлома Ван Ломмель, то ублюдка, скорее всего, придется просто пристрелить. Колдун есть колдун, тем более, злой как черт из-за того, что у него буквально из-под носа увели последнюю жертву, а Джон не чувствовал себя в достаточно хорошей форме, чтобы меряться силами с типом, изучавшим азиатскую магию. Ван Ломмель, конечно, был европейцем по происхождению, но кто его знает, чего он там понахватался в своей Японии, где люди, сведущие в колдовстве, были в то же время и мастерами воинских искусств. По крайней мере, именно так говорил Бобби, когда Винчестер в девяносто первом году занимался делом о японских артефактах.
Как оказалось, из дома Джон действительно убрался очень вовремя. Едва он успел подойти к своему джипу, как на аллею, ведущую к дому Ван Ломмеля, свернул новенький темно-лиловый Субару, а телефон в кармане заиграл «Лестницу в Ад», которую Дин лично настроил на свой номер, дорвавшись пару месяцев назад до отцовского мобильника. Спустя пару минут Винчестеры уже дружно рылись в багажниках припаркованных рядом машин, экипируясь к охоте на некроманта.
– Пап, между прочим, ты так и не сказал мне, что мы собираемся делать с этим Ван Ломмелем, – проверив, легко ли вынимается из ножен его любимый кинжал, Дин привычным, годами отработанным движением сунул за пояс пистолет с серебряными пулями. – Мы ведь не можем его просто пристрелить! Он же все-таки человек.
– Положим, человеком, существо, которое годами убивает невинных девушек, выпуская из них всю кровь по капле, я бы называть не стал, – Джон резким движением загнал в дробовик самодельные патроны, наполненные солью. Как он успел убедиться на собственном опыте, такие заряды не только замедляли духов и демонов, но и весьма успешно исключали из игры ведьм и колдунов. – Так что, если придется стрелять на поражение, Дин, даже не раздумывай. К тому же, этот старый мерзавец, скорее всего, и так скопытится. Не считая серебряной пули в сердце, некроманта можно остановить только одним способом – срезать у него с руки клановый знак. Клеймо в виде черепа появляется у этих ублюдков в результате очень сложного ритуала посвящения, и без него они теряют всю свою силу. А если некромант вдобавок достаточно стар, то после этого он просто обращается в высохшую мумию.
Не умеющий вовремя остановиться Сэм тут же засыпал бы отца кучей уточняющих вопросов, но Дин лишь молча кивнул и со стуком захлопнул багажник Импалы. Он так и не спросил о младшем брате, даже не упомянул причину, по которой, как он думал, Джон задержался с приездом в Сан-Франциско, но старший Винчестер по опыту знал, что это всего лишь вопрос времени. Слишком уж часто и напряженно Дин поглядывал на взятый в прокате БМВ, заменивший отцовский пикап, как он, видимо, думал, в целях соблюдения конспирации во время  поездки в Стэнфорд.
Осознавать, что твой ребенок, с детства привыкнув самостоятельно справляться любыми проблемами, просто разучился открыто выражать свои чувства, было мучительно больно, но, к счастью, даже Дин не мог вечно держать все в себе. Они говорили о Сэме. Нечасто, потому что, глядя на убитое лицо старшего сына, Джон снова начинал злиться на этого маленького дезертира, а для самого Дина обсуждать сбежавшего из дома брата было все равно, что трогать языком ноющий зуб. Но и не говорить о нем, не думать… разве можно взять и перестать дышать?
Вот и сейчас Дин просто собирался с духом, чтобы спросить, как дела у Сэма, так что Винчестер-старший не сильно удивился, когда сын, обходя по кругу дом Ван Ломмеля, поинтересовался с нарочитой небрежностью:
– И как там Сэмми?
– Грызет гранит науки, – Джон деловито подтолкнул Дина к двери черного хода, виртуозно вскрытой недавно побывавшим здесь предметом их разговора. – И в кого он только таким ботаником уродился, не представляю.
Внутри дома было темно и тихо, как ночью на кладбище, и старший Винчестер решительно направился к лестнице, ведущей в подвал. Прикрывавший отца Дин, следовал за ним, словно тень, привычно скрестив руки так, чтобы правая с пистолетом опиралась на левую, в которой он держал фонарик.
– Ну, зато мы точно знаем, в кого малыш пошел во всем остальном.
Даже не видя в полумраке лица сына, Джон точно знал, что тот улыбается. Усмехнувшись в ответ, он встретился взглядом с блестевшими, как у кошки зелеными глазами и мотнул головой в сторону подвальной двери. – На счет три?
Мгновенно посерьезневший Дин сосредоточенно кивнул и, оценив расположение петель, по отцовскому сигналу с размаху врезал ногой по двери. Винчестеры вломились в подвал, и в ту же секунду ад сорвался с цепи!
Увлекшись своей игрой в «серого кардинала» и снежным комом связанных с ней проблем, Джон даже не задумывался о том, что может предпринять некромант, за считанные минуты до ритуала обнаруживший, что его жертва, девственница, на похищение которой наверняка ушло немало времени и сил, исчезла у него буквально из-под носа. И пусть по прикидкам старшего Винчестера, в запасе у Ван Ломмеля оставалось еще около часа, найти за такой короткий срок другую невинную девушку казалось практически нереальным, да и они с Дином все это время держали дом под наблюдением. Больше того, Джон в кои-то веки не ждал от охоты никаких неожиданностей, рассчитывая взять некроманта быстро, без лишних шума и пыли. Но человек предполагает, а Бог располагает, и именно эта непривычная для Винчестера-старшего самоуверенность вкупе с усталостью и постоянной тревогой за сыновей, в конце концов, его и подвела.
Вламываясь в логово некроманта, он ожидал чего угодно, но только не стаи разъяренных звероподобных бесов, в каком-то фантасмагорическом вихре круживших вокруг фигуры Ван Ломмеля, склонившегося над маленьким столом, подозрительно похожим на алтарь для вызова духов. В свой прошлый визит Джон даже не заметил этого импровизированного сооружения, может, потому что смотрел главным образом на каменный жертвенник, где некромант мучительно убивал несчастных девочек, а может, из-за того, в подвале Ван Ломмеля, как у самого обычного человека было полно всякого хлама, где маленький столик, похоже, накрытый раньше какой-то старой тряпкой, просто-напросто затерялся.
– Что за черт? – Дин инстинктивно отшатнулся, когда крутившиеся в адской карусели духи внезапно замерли и, повинуясь тихому приказу колдуна, рванули прямо на них. – Этот ублюдок что, еще и Вуду?
– Не только Вуду призывают мелких демонов! – едва заметная нотка растерянности в голосе сына вывела Джона из ступора, и он, мысленно возблагодарив всех святых за то, что те надоумили его взять с собой дробовик, поспешно разрядил оба ствола в летевших в авангарде духов. – Дин, камин в гостиной!
Сын отрывисто кивнул, и через секунду его ботинки загрохотали вверх по лестнице. Джон мимолетно улыбнулся – лучшего напарника, чем Дин, и пожелать было нельзя, они всегда понимали друг друга с полуслова. Конечно, все начиналось с военной дисциплины, которую Винчестер с детства прививал старшему сыну, но правда была в том, что Дину уже давно не нужно было приказывать. Он стал охотником до мозга костей, и в то же время как никто другой умел работать в команде. Не такого будущего Джон хотел для своих сыновей, и в глубине души гордился Сэмом, сумевшим вырваться из этого безумия, которое Винчестеры называли своей жизнью. Но Дин, тот вырос достойным продолжателем семейного дела, надежной опорой, а в те редкие моменты, когда Джон переставал быть охотником и позволял себе побыть просто человеком – еще и верным, понимающим другом. На старшего сына он мог положиться, и это было совершенно особенное чувство.
А ситуация, между тем, ухудшалась. Духи напирали на медленно отступающего вверх по лестнице Винчестера сплошной стеной, а перезарядить обрез он просто физически не успевал. Несколько выстрелов серебряными пулями, конечно, заставили нечисть шарахнуться назад, но в отличие от зарядов из соли никого не развоплотили, и Джон всерьез задумался, а не пойти ли ему по пути наименьшего сопротивления, без лишних заморочек пристрелив злорадно скалившегося колдуна. Медлить его заставляли отнюдь не моральные принципы, проблема заключалась в том, что он не знал, как смерть Ван Ломмеля скажется на вызванных им демонах. Заклятья призыва бывали разными – гибель хозяина обычно освобождала духов, но в некоторых случаях они не просто убирались восвояси, а иногда, обезумев, начинали крушить все вокруг, и остановить их потом оказывалось практически нереально.
Был, правда, более верный способ – разрушить алтарь! После этого бесам точно дорога в Ад или откуда они там являлись, а если повезет, то они еще и посмевшего их вызвать колдуна на прощание прикончат, избавив охотников от лишних проблем. Вот только эти твари медленно, но верно загоняли Винчестера угол, и опрокинуть столик с алтарем казалось для него сейчас делом таким же нереальным, как и добраться до самого Ван Ломмеля. Единственной надеждой было сбить не слишком надежное сооружение выстрелами, но Джон даже прицелиться толком не мог из-за беснующихся вокруг него духов.
Один выстрел все-таки попал в цель – охотнику удалось перебить ножку пресловутого столика, но проклятущий некромант успел подхватить пошатнувшийся алтарь, а вот Винчестеру эта провалившаяся попытка стоила очень дорого. Если до этого он еще как-то удерживал атакующую его нечисть на расстоянии, то за те пару мгновений, что потребовались Джону для выстрела по алтарю, духи прорвались через ослабевший «огневой заслон», и точно пушинку, смели Винчестера с лестницы. Затем было секундное ощущение невесомости, до оскомины знакомое по схваткам с призраками и полтергейстами, короткий, полный беспомощности полет и мощный удар об стену, едва не лишивший Джона сознания.
Дыхание перехватило, перед глазами поплыла разноцветная муть, но резкая боль от когтей, пришпиливших его, будто мотылька, к подпиравшей потолок колонне, мгновенно привела охотника в чувство, и слабый стон, сорвавшийся с его губ при столкновении с балкой, невольно перешел в задушенный вскрик. Джон инстинктивно дернулся, пытаясь высвободиться, но бесы лишь сильнее вжали его в поверхность стены, безжалостно разрывая когтями кожу. Не больше фута высотой, с человекоподобными телами и зверообразными рогатыми головами, эти существа напоминали героев детских страшилок, но были опасны не меньше, чем настоящие демоны. Подобные им духи лоа***, призываемые колдунами Вуду, на Гаити, бывало, сметали с лица земли целые деревни…
– Папа!
Сердце Джона ухнуло куда-то вниз, когда влетевший в подвал Дин весьма успешно отмахнулся кочергой от ринувшихся на него тварей и одновременно спустил курок своего сорок пятого, без тени сомнений стреляя прямо в Ван Ломмеля. Но чертов колдун недаром учился у японских мастеров – помимо магии, как и предполагал Джон, тот явно освоил и восточные боевые искусства, потому что ничем иным его нечеловечески быструю реакцию было не объяснить. Нацеленная в сердце пуля угодила в плечо, а ахнувший от боли некромант лишь окончательно осатанел. Он что-то выкрикнул по-японски, и нападавшие на Дина духи, как будто уловив эмоции хозяина, взвыли дурными голосами и с новой силой набросились на отчаянно защищавшегося парня. Кочерга в левой руке Дина летала и крутилась, словно меч в пальцах опытного фехтовальщика, правой он продолжал расчетливо стрелять в подобравшихся слишком близко бесов, но этот бой был заведомо неравным и проигрышным. Единственно верным решением сейчас было бы отступить, но Джон знал, что его сын скорее умрет, чем сделает это.
– Дин, уходи! – рявкнул Винчестер, безуспешно дергаясь в когтистой хватке распявших его на стене тварей. – Немедленно. Оставь меня!
Проверенный годами командный тон не должен был допускать у Дина и мысли об ослушании, но Джон почти не сомневался, что этому конкретному приказу сын не последует. Конечно, он надеялся, что здравый смысл и холодная логика охотника в Дине все же возобладают, в конце концов, останься парень на свободе, у них обоих еще был бы какой-то шанс, ведь на заклание Джон точно не годился. Но времени, чтобы сделать выбор, у сына просто не осталось. Духи, управляемые волей Ван Ломмеля, подпитываемые его силой, похоже, вообще перестали бояться серебра и железа, и стоило Дину на секунду замешкаться, перезаряжая пистолет, как сразу четыре твари повисли у него на руках, вгрызаясь в беззащитную плоть, заставляя вскрикнуть от боли и выронить из ослабевших пальцев кочергу. Отчаянный вопль Джона потонул в ликующем реве бесов, когда они столкнули Дина с лестницы и, точно куклу вздернув в воздух, с размаху швырнули о ближайшую колонну. Он съехал вниз по стене, гулко приземлившись на пол, и больше не двигался.
– Дин! – Джон исступленно забился в лапах демонов, рыча от смеси паники и гнева, кромсавших его куда больнее, чем когти чертовых тварей. – Дин… Проклятье, ответь мне!
– Кажется, абонент временно недоступен.
Смешок Ван Ломмеля, направившегося к лежавшему без чувств Дину, подействовал на Джона, как ушат ледяной воды. Бессильная ярость, круто замешанная на страхе за сына, все еще кипела где-то глубоко внутри, но армейская выучка и опыт охотника взяли свое, заставив Винчестера вспомнить о первом правиле любого воина – поддашься эмоциям в минуту опасности, и все будет кончено. Когда твоя жизнь или жизнь тех, кого ты защищаешь, висит на волоске, спастись можно, лишь сохраняя холодную голову.
Вот только если речь идет о твоем ребенке, не так-то просто оставаться спокойным и выжидать, ловя противника на мимолетной слабости. Особенно, когда у этого ублюдка в руках ритуальный нож.
– Какого черта ты делаешь?! – Джон снова дернулся, отчаянно напрягая все мышцы, но боль от когтей бесов, еще сильней вонзившихся при этом в его тело, была ничем по сравнению с черным, ледяным ужасом, скрутившим внутренности при виде занесенного над Дином кинжала. – Не трогай его! Боже… Если ты хоть пальцем к нему прикоснешься, проклятый выродок, клянусь я…
– Не стоит так нервничать, охотник, я пока ничего страшного с твоим сыночком не делаю.
Зажимая левой рукой рану на плече, Ван Ломмель склонился над Дином и полоснул его острием кинжала по тыльной стороне ладони. Джон вздрогнул, каждым нервом ощутив ту боль, что не чувствовал сейчас его лежавший без сознания сын, еще сильнее напрягся, с трудом удерживая в себе очередные панические угрозы, но колдун уже оставил Дина в покое и, провожаемый полным облегчения взглядом старшего Винчестера, направился обратно к алтарю. Впрочем, едва ледяная корочка, стянувшая все внутри, немного растаяла, как в Джоне проснулся охотник, и он мгновенно задался вопросом, какого черта все это значит. Выслеживая некромантов, Винчестер не слишком вникал в детали проводимых ими ритуалов, и нынешние действия Ван Ломмеля ставили его в тупик. Колдун между тем тряхнул ножом над жертвенником, и капля крови Дина, сорвавшись с лезвия, упала на древний, изрезанный иероглифами камень. Джон снова напрягся, мысль о том, как же ублюдок умудрялся перевозить эту громадину, мелькнула и исчезла, когда с алтаря поднялась струйка пара, словно кровь брызнула на раскаленную поверхность.
– Интересно-интересно! – Ван Ломмель цедил слова сквозь зубы, то ли от боли, то ли от злости, но, судя по выражению лица, он и в самом деле был удивлен. – Выходит, вас было трое?
– Что? – Джон на мгновение растерялся, пытаясь понять, откуда некромант мог узнать про Сэма.
– Кровь на алтаре, – подходя к охотнику почти вплотную, любезно пояснил ему Ван Ломмель. – Тот, кто снимал с него девчонку, видимо, содрал кожу об оковы, и его кровь попала на жертвенник. Невинная кровь! А у этого мальчишки, – кивок в сторону Дина, – она все равно, что у мартовского кота.
Джон потрясенно моргнул, хотя, пожалуй, удивляться здесь было особенно нечему. В отличие от брата Сэм не признавал случайных связей и прыжков из постели в постель, а с их образом жизни завести постоянную подружку у него просто не было времени. Оставался, конечно, еще Стэнфорд, но за восемь месяцев, что Сэм там прожил, единственной девушкой, в обществе которой видел его Джон, была Ребекка Уоррен – определенно, просто хороший друг.
– А знаешь, в этом есть какая-то высшая справедливость, – продолжил тем временем некромант, разглядывая распластанного на стене Винчестера с видом хищника, закогтившего жертву. – Это невинное создание, посмевшее меня обокрасть, он ведь тоже твой ребенок, не так ли? Наверно, младший, любимый сын. Так вот, я думаю, будет правильно, если он сам заменит похищенную жертву, – Ван Ломмель сосредоточенно покивал, как будто в такт своим мыслям, с насмешкой глядя на задохнувшегося от ужаса охотника. – Чтобы вернуть его потребуется некоторое время, но, когда нужно, мои малыши могут быть очень расторопны.
Колдун снова пробормотал что-то по-японски, и половина духов послушно растворилась в воздухе. Джон, абсолютно парализованный страхом за сына, на этот раз даже не пытался его остановить, пусть и пустыми, совершенно бесполезными угрозами. К тому же, у Сэма еще было время, а значит, шанс на спасение. Только эта мысль и позволяла Винчестеру-старшему хоть как-то сохранять хладнокровие вопреки безжалостному гласу рассудка, твердившему, что перед натравленными некромантом бесами Сэм окажется также беззащитен, как и они с Дином.
Самодовольно перекошенная рожа Ван Ломмеля, с ловкостью фокусника крутившего в пальцах ритуальный нож, спокойствию и выдержке тоже никак не способствовала:
– Как же вы меня достали, охотники, – шипел колдун, со смесью отвращения и злорадства разглядывая не слишком успешно скрывающего панику Джона. – Что в Японии, что в Европе никакой жизни от вас не было. Перебрался в так называемый Новый Свет, и опять двадцать пять. Ищейки проклятые!
Вспыльчивая винчестерская натура требовала огрызнуться в ответ, но Джон уже давно усвоил, что с нечистью ругаться бесполезно, а назвать некроманта человеком у него просто язык не поворачивался. Зато если бы взгляды могли убивать, бессмертный колдун уже валялся бы на полу бездыханным.
– О, похоже, наш бравый охотник решил не опускаться до разговоров с нелюдью вроде меня, – проклятый чернокнижник как будто прочитал его мысли. – А ведь пару минут назад, когда я резал твоего мальчишку, ты чуть ли не соловьем заливался. Ну, ничего, это поправимо. Сначала я думал сразу тебя убить, но сейчас мне кажется, что заставить тебя наблюдать за смертью своего сына будет гораздо интересней.
– Не в этой жизни!
Звенящий от ярости голос Дина произвел эффект разорвавшейся бомбы. Издевающийся над Джоном некромант с проклятьем обернулся, сам Винчестер в очередной раз безрезультатно трепыхнулся в когтях удерживающих его демонов и на чистых инстинктах выкрикнул имя сына, а дальше все потонуло в грохоте столика-алтаря, перевернутого и основательно растоптанного тяжелыми армейскими ботинками, которые Дин обычно надевал на охоту. От разноголосого рева духов едва не заложило уши, хотя Джон не был уверен, кто вопит громче – бесы или утративший над ними контроль колдун. Лапы, прижимавшие Винчестера к стене, внезапно разжалась, и он кулем свалился вниз, хорошенько приложившись локтем о каменный пол. Помятое, истерзанное когтями демонов тело основательно занемело, и Джон банально не успел сгруппироваться. Правда, потом ему стало не до своих болячек. Освободившиеся духи, как он и предполагал, не собирались прощать некроманту порабощения, и теперь вершили свой кровавый пир.
– Жуть какая! – с содроганием пробормотал Дин и, подхромав к отцу, протянул ему залитую кровью ладонь. – Я, конечно, предполагал, что эти твари не в восторге от своего хозяина, но чтобы настолько…
– Он получил по заслугам, – решительным, по-командирски авторитетным тоном оборвал сына Джон, стараясь в зародыше убить все его сомнения и возможное чувство вины. Впрочем, он понимал, что серьезного разговора на эту тему все равно не избежать.
Дин сколько угодно мог быть прирожденным охотником, в чем-то уже сейчас превосходящим отца, но это решительно не меняло того факта, что ему лишь недавно исполнилось двадцать три года. К тому же, при виде того, как разъяренные бесы рвут на части все еще живого Ван Ломмеля, жутковато делалось даже чего только не повидавшему на своем веку Винчестеру-старшему.
Протянутая ему рука Дина чуть заметно дрожала, скорее всего, от боли и слабости, а может, как следствие сотрясения мозга от удара о колонну, и Джон, проигнорировав предложенную помощь, сам поднялся на ноги. После собственного свидания со стеной и знакомства с когтями демонов, его тоже слегка штормило, но значение в данный момент имел только Дин. Тревога за Сэма скреблась внутри большой черной кошкой, но ничего поделать с этим сейчас Джон все равно не мог. Хоть как-то держаться помогал лишь тот факт, что Ван Ломмель приказал своим бесам схватить его младшего, а не убить. И потом, те могли и не добраться до места назначения, прежде чем Дин разрушил алтарь, ведь Сэм покинул дом не меньше получаса назад.
– Как ты, парень? – взволнованно всмотревшись в лицо старшего сына, Джон взял его за подбородок и, несмотря на вялые возражения, заставил повернуть голову так, чтобы был виден ушиб на затылке.
К счастью, все оказалось не так уж и плохо – всего лишь здоровенная шишка, да и взгляд у Дина, пусть и мутный от боли, но был вполне сфокусированным, что давало надежду хотя бы на отсутствие сотрясения. Видимо, больше всего досталось его рукам, в которые проклятые твари вгрызлись, словно собаки в кость. Серая ткань ветровки ниже локтя почти целиком потемнела от крови, и Дин, заметив, куда смотрит отец, безропотно закатал рукава, лишь иногда чуть слышно шипя от боли. При виде истерзанных рук сына Джон почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, но раны на самом деле оказались не слишком серьезными. Укусы выглядели глубокими и сильно кровоточили, но ни артерии, ни сухожилия повреждены не были.
– Пошли отсюда, Дин, – наскоро перевязав сыну предплечья, Джон нетерпеливо кивнул в сторону лестницы. – Думаю, на сей раз обойдемся без больницы, но швы наложить придется. Похоже, у тебя опять будет «больничный по нетрудоспособности».
– А как же этот?.. – Дин с непередаваемой гримасой, полной одновременно жалости и отвращения, оглянулся на превратившегося в кровавое месиво некроманта. Момент, когда он все-таки испустил дух, а удовлетворенные бесы убрались восвояси, оба Винчестера благополучно пропустили. – В смысле, здесь полно наших отпечатков, да и от тела неплохо бы избавиться.
– Значит, я вернусь сюда, когда разберемся с твоими ранами. А сейчас – в мотель!
– И с твоими.
– Что?
– И с твоими ранами тоже.
Временами Дин мог быть очень упрямым, особенно, если речь шла не об охоте, где авторитет Джона был непререкаем, а о каких-то жизненных проблемах, вроде здоровья членов семьи. Травмы старшего Винчестера и рядом не стояли с теми, что получил его сын, но проигнорируй он их сейчас, когда спешить было вроде бы некуда, и Дин мог бы что-нибудь заподозрить. В конце концов, дом Ван Ломмеля стоял несколько на отшибе, и если за полгода никто из соседей так и не заметил, что там творится неладное, то зачистка следов, по идее, тоже особой срочности не требовала.
Вот только Дину было невдомек, что возможные неприятности в случае, если тело некроманта будет обнаружено, сейчас волновали Джона в последнюю очередь. В приказном порядке оставив рвущегося вместе с ним сына отдыхать, Винчестер-старший погнал машину к ближайшей от дома Ван Ломмеля больнице. Если все обошлось, то Сэм, наверняка, желавший убедиться, что со спасенной им девушкой все в порядке, еще должен был быть там, если же нет… Джон стиснул пальцы на руле так, что их едва не свело судорогой… Если же нет, то он все равно там.
Обычный при ДТП затор и бликующие на всю улицу мигалки полицейской машины Винчестер заметил издалека. Оставшиеся несколько сотен метров он преодолел, словно во сне, и потом честно не мог вспомнить, как парковал свой БМВ у обочины и проталкивался сквозь толпу зевак к смятому о фонарный столб синему Форду. Капот сложился почти в гармошку, но салон, на первый взгляд, выглядел практически целым. Разве что стекла были разбиты… и на дверце со стороны водителя виднелись пятна крови.
– Что случилось? – чужим голосом спросил Джон у светловолосого кряжистого парня с собакой, судя по одежде вышедшего из дома на позднюю пробежку.
– Какая-то парочка влепилась в фонарь, – охотно пояснил спортсмен, явно не замечая нездоровой бледности своего собеседника. – Часа полтора назад. Наверно, слишком усердно миловались за рулем. Ну, вы понимаете, – блондин многозначительно хмыкнул, поиграв бровями. – А может, наоборот, цапались. Девчонка-то, как я слышал, то ли из дома сбежала, то ли этот парень ее похитил. В общем, остренькая история! Отсюда и такая суета вокруг обычной аварии.
– И что? – Джон еле сдержался, чтобы не рыкнуть на этого любителя поперемывать чужие косточки. – Парня забрали в полицию?!
– Нет, пока увезли вместе с подружкой на «скорой». Он во время аварии слегка головой приложился, да и руку стеклом распорол. Ничего серьезного вроде, но медики настояли. А копы следом поехали.
Через десять минут Джон уже был в больнице, проклиная себя за потерянное время и готовясь любыми правдами неправдами вытаскивать сына из лап полиции. Но Сэм, как выяснилось, и сам прекрасно справился. Офицер, которого Винчестер-старший выловил пару часов спустя, сунув под нос очередную фэбээровскую ксиву, любезно рассказал ему, что пострадавшая в аварии Джессика Мур уже пришла в себя и дала первые показания. Два дня назад она была похищена неизвестным, который держал ее на наркотиках в каком-то подвале, но под его описание, довольно подробное, кстати, Сэмюэль Винчестер, вроде как отбивший девушку из лап какого-то маньяка, пытавшегося запихнуть ее в багажник машины, никоим образом не подходил. Словесный портрет этого типа, данный Винчестером, полностью совпал с показаниями мисс Мур. Оставались, правда, вопросы, связанные с аварией, но если парень серьезно пострадал в драке с похитителем, то, в принципе, ничего странного, что он не справился с управлением.
Следующим на очереди стоял разговор с врачом, уверившим Джона, что травмы Сэма несерьезные, и уже завтра его отпустят домой. Винчестеру очень хотелось пойти убедиться в этом лично, но он прекрасно понимал, что заглянуть к сыну в палату, оставшись незамеченным, будет просто нереально. К тому же, пора было заняться собственным делом. Не исключено, что по описанию Сэма и этой Джессики Ван Ломмеля рано или поздно опознают, а значит, в его доме не должно остаться ничего, что могло бы указать на Винчестеров.
С зачисткой Джон закончил уже под утро и, созвонившись с проснувшимся Дином, которому он приказал оставаться в номере и отдыхать, поехал обратно в больницу. Впереди их снова ждала дорога, и, хотя Винчестер знал, что через пять-шесть недель она, как обычно приведет его в Стэнфорд, он просто не мог уехать из города, не убедившись, что с Сэмми все в порядке.
Устроившись напротив главного входа в больницу, Джон прождал почти до полудня, но его любимая головная боль в дверях так и не появилась. Помучившись еще пару часов, он сдался и позвонил в регистратуру, где дежурная медсестра сообщила ему, что Сэма пока не выписали. Этого нервы Джона, из-за волнений последних дней превратившиеся просто в тряпочки, уже не выдержали, и он, махнув рукой на конспирацию и жуткий скандал, который Сэм непременно закатит, узнав об истинной роли отца в этой охоте, отправился на поиски своего младшенького.
Но до палаты сына Джон так и не дошел – столкнулся с ним у лифта. Вернее, чуть не столкнулся, и Сэм, как раз вышедший из кафе, не заметил отца только чудом. Хотя в тот момент он, кажется, вообще никого и ничего не замечал, кроме сопровождавшей его изящной белокурой девушки, на долю мгновения до боли напомнившей Джону Мэри. Юная Джессика Мур все еще выглядела слегка бледной и изнуренной после того, что ей пришлось пережить, но она вполне уверенно держалась на ногах и искренне смеялась над неуклюжими шутками своего спутника и спасителя. А стоило ей улыбнуться, нежно и солнечно, как на лице Сэма появлялось непередаваемо трогательное, по-детски счастливое выражение, которого Джон не видел у него уже лет десять. Так что гадать, почему сын все еще в больнице, больше не приходилось. Очевидно, что Сэм просто саботировал процесс выписки, лишь бы подольше побыть в обществе очаровательной Джессики. Если бы эти двое не познакомились каких-то несколько часов назад, Джон решил бы, что видит перед собой влюбленную парочку.
Решив не испытывать больше судьбу, Винчестер-старший проводил сына тоскливым взглядом и направился к выходу из больницы, пытаясь в очередной раз справиться с противоречивыми чувствами. Когда речь шла о Сэме, для Джона это было не впервой. Отъезд сына в Стэнфорд, гордость и страх, связанные с его решением жить собственной жизнью, были только вершиной огромной пирамиды. Вот и сейчас, радуясь, что Сэм, наконец, нашел кого-то, кто мог бы сделать его счастливым, Джон в то же время испытывал мучительное чувство вины за то, что, оставаясь рядом с ним, его дети, похоже, были навсегда лишены этого шанса...
Видимо, он довольно долго просидел в машине, потому что Сэм, внезапно появившийся в дверях больницы с какой-то картой в руках, вряд ли успел бы за пять минут распрощаться с мисс Мур и забрать документы на выписку. Миновав парковку, он запрыгнул в ближайший трамвай, и Джон, сам не зная зачем, тронул машину следом.
Он почти не удивился, обнаружив, что Сэм направляется к дому Ван Ломмеля. Просто продолжал ехать вслед за сыном, почти автоматически используя обычные уловки и хитрости, чтобы слежка не бросалась в глаза, и даже припарковался на старом месте, под запрещающим знаком, но зато очень удобно и, главное, незаметно. Кроме того, Джон надеялся убраться из этого района еще до появления кого-нибудь желающего выписать ему штраф.
И действительно, Сэм пробыл в доме совсем недолго. Он вылетел оттуда буквально пару минут спустя и выглядел при этом еще более взъерошенным и испуганным, чем в тот раз, когда едва не столкнулся в больнице с Дином. Опять же, чтобы догадаться, почему Сэм оказался настолько выбит из колеи после визита в дом Ван Ломелля, быть гением было не нужно. Как бы Джон ни старался навести в подвале порядок, следы жестокой схватки там все равно остались, и Сэм должен был сразу догадаться, что парой выстрелов и кожей, снятой с руки некроманта, дело не обошлось. К тому же, он почти наверняка видел, кто помог его машине врезаться в дерево, и хотя внезапное исчезновение напавших на них с Джессикой духов с точки зрения Сэма могло означать только одно – смерть колдуна и удачное завершение отцом и братом охоты, он просто не мог за них не волноваться. Прекрасно понимая, что за эти восемь с половиной месяцев его родные десятки раз рисковали своими жизнями, Сэм именно сейчас сходил с ума от беспокойства. Потому что одно дело что-то там знать, стараясь выкинуть это из головы вместе с воспоминаниями об охоте, военной подготовке, постоянных переездах и бесконечном вранье, и совсем другое – снова оказаться частью этого, увидев на стенах отверстия от пуль, выпущенных отцом и братом, а может, и оставшиеся где-то следы их крови.
Сэм ушел недалеко – метров на двести, ссутулившись, засунув руки в карманы, то замедляя, то ускоряя шаг, переходя практически на бег. Потом внезапно притормозил у телефонной будки и, простояв возле нее почти минуту с нерешительным, явно выдающим внутреннюю борьбу видом, все-таки зашел внутрь и снял трубку. Выдерживающий дистанцию Джон, разумеется, не мог разобрать, чей номер набирает Сэм, но ему и не нужно было. Он слышал голос старшего сына в трубке, он видел, несмотря на расстояние, малейшую смену эмоций на лице упорно молчавшего младшего. А еще, даже до того, как побледневший Сэм буквально вывалился из телефонной будки, он мог точно сказать, что Дин по одному только дыханию поймет, кто ему звонит. И уж он-то не будет сомневаться ни секунды, прежде чем набрать номер брата. Вот только Сэм ему не ответит. Не сейчас.
Джон повернул ключ в зажигании и, в последний раз оглянувшись на бредущую по набережной одинокую фигуру младшего сына, поехал обратно в мотель. К Дину. Он был уверен, что тот ни слова не скажет ему о предполагаемом звонке брата, но для Винчестеров в этом не было ничего нового. Слишком много недосказанностей, слишком много ошибок, слишком много боли и обид, причиненных друг другу. Джон мог лишь надеяться, что однажды это изменится. Хотя бы для его сыновей…
Он гнал машину навстречу вздымающемуся из морской дымки силуэту «Золотых Ворот», а за спиной таяла, снова и снова переворачивая что-то в душе, мелодия рингтона на телефоне Сэма:
 
Я думал, время сотрет твой след,
И не ловил в толпе твой взгляд…
В чужих объятьях искал ответ,
Но не искал пути назад...
Все забывая,
Жизнь начинал опять,
Но видел, как пуста морская гладь...
 
 
The End
______________________________
*Пхурпу – ритуальный нож, пришедший в Японию с Тибета. Морион – один из камней хтонического происхождения, которые служат Предметами Силы для некроманта, позволяя аккумулировать и трансформировать некромагическую энергию. Панакс женьшень – «корень жизни», редкий и очень сильный сорт женьшеня.  Черные свечи из воска от сот, мед из которых вытопили на перекрестке – один из широко известных атрибутов некромантии.
**Токумешиморинкаточи (Tokumeshimorinkatochi) – некромант по-японски.
***лоа – населяющие мир добрые и злые духи, которые формируют всю сущность религии Вуду, и от них зависят здоровье и благосостояние всех людей.