Вот решила выложить ещё несколько стишков.

Снег летит, а я всё иду.
По тонкому, талому льду.
Всё исчезнет я забуду тебя,
И новое счастье найду.

А пока я буду идти,
По заснеженному своему пути
Сквозь печаль, сквозь позор и обман.
Чтобы это счастье найти.

А метель заметёт следы.
И последует тихо за мной.
Она не знает наверно, кто ты,
Но я поделюсь с ней бедой.

Я расскажу ей как можно любить.
Быть может и ты услышишь слова,
О том, что мне тебя не забыть,
Нашепшет тебе сквозняк из окна.

Быть может, ты выйдешь на пару минут
На холожный балкон - закурить.
Шепнёт тебе ветер, что я где-то тут,
Стоит лишь вниз посмотреть.

Вот тогда даже снег и холодное небо,
Поймут, что такое любовь.
У них нет ни сердца, ни боли,
И не бьётся по вене кровь.

Но они поймут, но они поверят,
Я знаю, ведь так сильно любя,
Я раскрою для них свою душу,
И освобожусь от тебя.

Это стишок не для слабонервных... Теперь пекусь, как бы мама не нашла...

Ты с ухылкой смотрел на меня.
Я спокйно и тихо лежала
И уверен был ты, что я просто спала
Чуть прикрывшись краем лёгкого одеяла.

Я не верила в то, что ты сделал со мной.
Я не верила. лишь лежала тихонько.
Тут почувствовала, как коснулся рукой
Моего плеча ты легонько.

Аккуратно со лба прядь волос ты убрал
Утёр слёзы с моей влажной щеки.
И так нежно меня к к сердцу прижал,
Шепнув в самое ухо "Прости.

Я не хотел так жестоко с тобой
Пойми. ты напросилась сама.
Я хочу чтоб ты знала о том, что порой
Ты будешь как раньше моя.

Не противься, поверь мне, так только больней
Ты не сможешь этого избежать.
Чем больше дерзишь, тем тебе тяжелей.
Пора бы это понять".

В соседней комнате заплакала малышка
И резко я рванулась было встать.
Но ты легко, как будто я не тяжелее мышки
Откинул меня снова на кровать.

"Пусти меня козёл, ребёнок плачет!"
Не выдержав, сошла на дерзость я.
Прищурившись, спросил "Как ты сейчас
Тупая пленница меня обозвала?"

Я промолчала, лишь вздохнув устало
И снова попыталась убежать.
И что ты изобьёшь за это знала
Но не могла спокойно рядом я лежать.

И вот ударил ты...
И раз... и два... и три... и пять...
Мне было очень больно, знаешь...
Но почему-то я привыкла тебе всё прощать.

Тупая боль... и слёзы на ресницах...
И твоя тень склонилась надо мной.
А в голове мелькают чьи-то лица...
И я давно смирилась с тем что не вернусь домой.

Но вот ты отпустил мои запястья...
Решил, что на сегодня с меня хватит.
И кинул взгляд на мое тело полный страсти.
И приказал: "Иди. Ребёнок плачет".

А здесь: жестокая правда жизни.

Никому не верь, если не хочешь плакать.
Никому не верь, если боишься потрерь.
Иначе потом очень больно падать.
Я хорошо это знаю теперь.

Никому не прощай, будет слишком трудно.
Никому не прощай, люди не верят в добро.
Не люби не надейся, или будет поздно.
Ведь о чувствах твоих не печётся никто.

По себе это знаю. Ведь любила я сильно,
Ведь готова была ради парня на всё.
Лишь разбила о камни я свои крылья.
Но знаешь, я всё-таки верю ему!

Я пыталась забыть, я пыталась исчезнуть.
Не смогла. Только даром пролитая кровь.
Всё прошло - ничего не осталось от жизни.
Только вера, надежда, любовь

И последний: мой любимый (наверное, потому что обо мне), только писала не я а моя одноклассница:

И вновь привычно и совсем не слышно
Ты запираешь двери на замок.
И, обнимая плюшевого мишку,
Лежишь, уставясь в серый потолок.
Твой мишка - друг.
Ты с ним тихинько плачешь.
И шепчешь, мех короткий теребя,
Что есть на свете темноглазый мальчик,
Но он совсем не смотрит на тебя.
А мишка всё как будто понимает.
И пусть тебе давно уже не шесть,
Он рядом. И ты снова вытираешь
Слезинки горькие о плюшевую шерсть.